Книга Песни Песней

В Песни Песней изображены различные сцены интимной близости влюбленных. Одни очень страстные, другие более спокойные. Кульминация их любви отображена в свадебном цикле. Но мы все знаем, что путь истинной любви никогда не бывает гладким, и наши влюбленные также испытывают боль разлуки, страх потерять друг друга, переживают небольшие недоразумения, вырастающие порой до немыслимых размеров, неуверенность в партнере, ссоры — все, что присуще взаимоотношениям. Однако на смену непогоде приходит солнечный день, слезы сменяются смехом, душевные раны — радостным катарсисом примирения. Так что мы должны взглянуть на Книгу Песни Песней как на рассказ о радостях и горестях молодой пары в их движении к браку. Однако не стоит на основе одной этой книги создавать доктрину о сексуальном поведении, поскольку она написана в уникальном для Ветхого Завета литературном жанре. Для создания подобной доктрины должен быть использован более широкий исторический, нравственный и богословский контекст всей Библии. Книга не должна восприниматься как учение о сексуальных взаимоотношениях, подобно тому, что неверно представлять Книгу Екклесиаста как учебник о природе Бога. Если мы обратимся к более широкому библейскому контексту, то увидим, что древние евреи придерживались очень твердых моральных правил: добрачные отношения были строго запрещены; если же из–за человеческой слабости добрачная связь все же случалась, партнеры были обязаны пожениться, и мужчина был обязан заплатить выкуп отцу жены (см.: Исх. 22:16). Прелюбодеяние рассматривалось как более серьезный проступок, поскольку с ним связано разрушение уже установленных взаимоотношений, и совершившим прелюбодеяние угрожало наказание смертью (см.: Лев. 20:10). Христианская мораль придерживается в этом еще более строгих норм, поскольку запрещает не только прелюбодеяние. В соответствии с христианской моралью, даже внутренняя жизнь человека подотчетна Богу (см.: Мф. 5:28). Так что у нас нет права презирать моральный кодекс древних людей, заключивших с Богом завет. Но, сказав это, мы должны также помнить, что Книга Песни Песней не свод моральных установлений общества. Она — праздник любви во всех ее аспектах, хотя многому учит нас в области человеческих отношений и потому весьма полезна («для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности»; 2 Тим. 3:16).

В книге множество метафор, подразумевающих различные действия сексуального характера (поцелуи, ласки и т. п.), а также и различные эвфемизмы. Комментатор может поступать с метафорами и намеками двояко. Или он оставляет двусмысленности нераскрытыми, что стимулирует воображение читателей, или он комментирует без обиняков и раскрывает все двусмысленности. Первый способ безопаснее; последний — сопряжен с риском задеть чувства читателей. Раскрытие метафор и эвфемизмов может привести к тому, что наши мысли выйдут из–под контроля, и мы совершим прелюбодеяние в нашем воображении. Если интерпретация Священного Писания становится камнем преткновения и причиной для оскорбления чувств некоторых верующих, что тогда? Должен ли комментатор быть брошенным в глубину моря с жерновом на шее за то, что он «соблазнил одного из малых сих»? (Лк. 17:1,2). Но вызван ли соблазн исследованием комментатора или чувственной природой самого верующего, который не может справиться со своими реакциями? Здесь есть некоторое сходство с борьбой апостола Павла с законом; сам закон свят, праведен и хорош, но он приносит осуждение и сам пробуждает все виды нечестивых и неправедных желаний. Преступник здесь — грех, действующий через наши члены (см.: Рим. 7:7–25).

Как говорит М. Фокс, «читатели, особенно молодые влюбленные, хотят знать, насколько далеко они могут зайти в своих отношениях»[2]. То, что Книга Песни Песней рассказывает об интимной стороне любви, очевидно. Но она же свидетельствует о том, что любовь между мужчиной и женщиной — это нечто большее, чем только сексуальное влечение. В основе общения влюбленных лежит глубокая преданность друг другу и стремление к публичному признанию их отношений. Это и определяет степень их близости.