Книга последних слов

Теперь о труде. На этой груди в дни революционных праздников люди не раз видели целый ряд орденов Трудовой Славы. Имею без очковтирательства восемь правительственных наград в виде орденов и медалей за личные и бригадные успехи в развитии животноводства. Я лично ввел на свиноферме «Дружба» прогрессивный метод осеменения свиноматок с целью увеличения опороса на двадцать процентов. Мой портрет в течение трех пятилеток размещался на районных и областных досках почета. Я выступал по радио и телевидению, делясь с народом передовым опытом. Имею ряд ценных подарков типа радиолы, ковра, будильника «кукушка долголетняя» и домового звонка фирмы «Мелодия».

Это ли «бесцельно прожитые годы», товарищ гражданин прокурор?

Но ближе, как говорится, к делу. Все вы знаете, что в течение последних пяти лет и в нашей и во многих соседних областях произошло резкое ухудшение снабжения населения буквально всеми продуктами питания. Нам самим и женам нашим приходилось таскаться в столицу, отовариваться там всем необходимым. Из-за этого мы давно забыли, что такое выходные и праздничные дни. Но это – ладно.

Как вдруг вышел чей-то приказ не выдавать в кассах билетов на электричку без справки из совхоза или командировки. Хорошо. Командировки нам выписывала Пикина, осужденная впоследствии за взятки, злоупотребления положением и печатью совхоза. После ее посадки пришлось выходить на шоссе и «голосовать».

Месяца два «голосовали», пока милиция не стала ссаживать на постах тех, кого считала «мешочниками», а шоферню штрафовать или вымогать у нее продукты из Москвы и водку. Жить всем охота. И я не думаю, что товарищ гражданин прокурор обходится в своей жизни без получения благодарностей в виде живности, сала, меда, яиц, карпов из прудов и сливочного масла. Не думаю, как бы вы ни порывались броситься на меня и растерзать за правду. За партийную правду.

Чем же мы – работяги, спросите вы, питались и чем кормили свои многолюдные по нынешним временам семьи? У меня лично трое детей. Старшей – шестнадцать. Младшему – семь, и лучше бы ему не рождаться вовсе на белый свет…

А питались мы официально разной консервной бурдой типа «Завтрак туриста», концентратами и изредка курями, списанными с фермы по причине дистрофичности и неопасных для людей заболеваний. Масло постное бывало в сельпо. Треску соленую иногда выбрасывали. Колбасу начальство наловчилось выпускать в спеццеху. Продавали ее жулики как комиссионную по 4 и по 6 рублей за кило. Таких денег не напасешься. Жулье и разжирело на этом производстве.

И вот смотрю я с анализом происходящего вокруг и ничего не понимаю. План мы выполняем, а нормы сдачи скота все увеличиваются и увеличиваются. С продуктами же в сельпо все хуже и хуже.

Пробуем выяснить в парткоме, как же это так, что по телику и по радио трубят насчет развитого социализма, расцвета всех потребностей и перегоняловки капстран по уровню жизни, а бабы, бывает, с ног сбиваются, химичат, чем бы накормить мужей с детишками.

Было время, когда брали мы поросят за свой счет в совхозе и забивали кабанчиков к Октябрьским. Но ведь все постепенно с улучшением нашего международного положения стало так, что и кормить-то поросят нечем. Картошки самим не хватает, кормов не достать, за привоз хлеба из города штрафуют и грозят пошарить из партии с волчьим билетом.

Пробуем выяснить. Письма я лично написал в обком и в Москву самому Брежневу. Может, думаю, не знает он, как тут рабочий сельский класс девятый, так сказать, хрен без соли доедает из-за нелепого начальства и прочего ворья? Куда там!

Дергают меня и еще кое-кого после таких писем на партсобрание. Пропесочивают товарищи из области нас за недопонимание политической ситуации, и что, возможно, мы стоим на пороге поражения мирового империализма во главе с США. Партия и страна напрягают все силы, чтобы урвать лишний кусок для ракетно-ядерной нашей мощи, для помощи братским партиям и партизанам, для ленинского покорения Африки, для поддержки Фиделя Кастро.