Книга правды

Уоллес обрывает мелодию. Все кончено. Даниэль ничего не слышит — он стоял под монитором и оглох. Довольный Фальк потрясает автографом Ника Кейва — тот пригласил его на party, но он торопится на последний поезд. Юная классицистка, надув губки, говорит: «Если бы не Кейв, то их никто не слушал… Все на одной йоте, и где он только учился на скрипке играть?» Известно где, в консерве, в Мельбурне.

Орангутаны, шимпанзе, бродячие висельники, алчные кредиторы, приверженцы психоанализа, самовлюбленные бритые фотографы и скучающие девицы кончают в мелодии проносящихся мимо рейсовых автобусов… Полицейские сирены, исходя в судорогах, обволакивают тело фосфоресцирующим блеском своих внутренностей. В мозгах честных тружеников царит полная порнография. Грязные улочки рядом с «Викторией*, стены, исписанные граффити, как отражение собственных страхов, нависают в неотвратимой скорби и печали, похихикивая в ехидной безысходности. Трудолюбивые и исполнительные, как медоносные пчелы, вскармливающие британское правительство, окна Роста с укоризной смотрят на продукты собственного производства — тела стареющих проституток, гложимых ностальгическим чаянием по полицейским сортирам, изящные потрошения маленьких карманников, ловцов кожаной мечты с хрустящими корочками. Мысль бьется в такт с пульсом мочевого пузыря, в брызгах пенящихся волн, среди резвящихся дельфинов и депутатов русского парламента.

Вы осмысляете положение… А жизнь продолжает свое бесконечное бути в сверкающей харкотине картечи, пронизывающей грудь в Эдинбургском пабе и выпадающей дохлым моллюском на песок Брайтонского пляжа. В то время, как друзья рукоплещут вспышками фотообъективов демонстрациям сиятельных гомиков и восточных красавиц, Вы кружитесь в экстазе руководящей работы.

Умберто Папиросса P.S. Второй диск Dirty Three «Sad & Dangerous» недавно

вышел на лейбле Big Cat

RUBY

ULU (Union Of London University)

Possibly February, 1996. Sorry, the editorial was drinking heavily.