Книга привидений(СИ)

Миссис Бейкер была полной женщиной около сорока пяти лет возрастом, ничем особым не выделявшаяся. Прежде она была аккуратистка, сейчас это ее не особенно заботило. До того, как потерять собственное я, она никогда бы не позволила себе появиться в комнате, не сняв предварительно фартук; теперь же он был на ней, причем, не очень чистый.

- Вдова! - сказал Джозеф, обращаясь к своему персонажу. - Не будете ли вы так добры сделать шаг вперед?

- Я буду счастлива что-нибудь сделать для вас, - игриво ответила та.

- Дорогая миссис Бейкер, - произнес он. - Я сознаю, что совершил в отношении вас тяжкое преступление.

- Да, сэр, это так; я совершенно изменилась с тех пор, как вы поместили меня в свою книгу.

- Так вот; я хотел бы загладить свою вину и вернуть вам ваше я.

Затем, повернувшись к испуганной вдове, - своему персонажу, - приказал:

- Будьте любезны проникнуть в ее тело.

- Но я... Мне это обиталище не нравится, - вдова надула губки.

- Нравится оно вам или нет, - не терпящим возражения тоном произнес Джозеф, - оно теперь ваше. И другого - не будет. - Он взмахнул рукой. - Живо! - скомандовал он.

Мгновение - и миссис Бейкер стала совершенно неузнаваемой. Она сбросила фартук и засунула его под подушку дивана. Повернувшись и увидев свое отражение в зеркале, она воскликнула: "О Боже! В каком я виде! Я вернусь через минуту, мне нужно привести свои волосы и платье в порядок!"

- Я вполне могу обойтись без вашего присутствия, миссис Бейкер, - спокойно произнес мистер Леверидж. - Я позову вас, как только вы мне понадобитесь.

В этот момент раздался стук в дверь; миссис Бейкер, присев перед жильцом в кокетливом реверансе, поспешила вниз, навстречу викарию, чтобы проводить его в комнату мистера Левериджа.

- Вы можете идти, миссис Бейкер, - сказал последний, видя, что она собирается задержаться.

Когда она вышла, Джозеф взглянул на викария повнимательнее. Тот имел пришибленный вид. Он выглядел так, словно провел ночь под проливным дождем без зонтика и плаща. Щеки его были дряблыми, уголки рта опустились, взгляд пустой, а усы безжизненно обвисли.

- Дорогой викарий, - начал мистер Леверидж. - Не могу простить себе... - В прошлый раз он и в мыслях не мог позволить себе обратиться к преподобному в подобном тоне, но сегодня положение было иным, а последний выглядел совершенно опустошенным и несчастным. - Дорогой викарий, не могу простить себе того, что случилось с вами по моей вине. И эта вина давит меня, ибо вы не единственный, кто пострадал, - жертвами моего поступка стали достойнейшие жители Саунтона. К счастью, у меня есть лекарство. Оно здесь, - он взмахнул рукой, приглашая подойти своего персонажа-пастора. - У меня есть я, и я могу передать его вам; вы вновь обретете себя и займете подобающее место не только в вашем приходе, но и во всей епархии. - Он снова взмахнул рукой. - Живо!

Мгновение - и викарий Саунтона чудесным образом преобразился. Он выпрямился. Выражение лица изменилось, - Джозеф никогда прежде не видел его таким. Щеки затвердели, обозначившиеся вокруг рта линии свидетельствовали о твердости характера и самообладании. Взгляд, устремленный на Джозефа, словно бы пронзал последнего насквозь, до смутных глубин его души.

Викарий подошел к зеркалу, стоявшему на каминной полке.

- Господи! - воскликнул он. - Мне немедленно нужно идти в парикмахерскую и избавиться от этих усов.

И он поспешил вниз.

После небольшой паузы, мисс Бейкер, переодевшаяся, с синим шарфиком на шее, концы которого свободно свисали сзади, ввела мистера Сторка. Адвокат казался совершенно высохшим, словно кто-то долгое время держал его под палящими солнечными лучами; он вошел с совершенно безразличным видом и опустился в кресло.

- Мой бедный хозяин, - произнес мистер Леверидж, - все, что я хочу - это вернуть вам вашу былую энергичность и даже добавить нечто, чего вам, возможно, так не хватало прежде.

Он повернулся к очередному персонажу - седовласому адвокату - и призывно махнул рукой.

Мистер Сторк вскочил на ноги, словно стараясь избавиться от крошек, неведомо каким образом оказавшихся у него на брюках. Его грудь вздымалась, он высоко поднял голову, взгляд его был ясен и тверд.

- Мистер Леверидж, - сказал он, - я уже давно не спускаю с вас глаз, сэр, - именно так, не спускаю глаз. Я ценю вашу безукоризненную честность в ведении дел. Я сам ненавижу двуличие, ненавижу стремление всегда и везде искать компромисс. Я по большей части разочарован своими служащими. Они далеко не всегда поступают должным образом. Мне хотелось бы, чтобы моя фирма слыла примером честного и бескомпромиссного ведения дел. И именно поэтому я наблюдал за вами, сэр! Зайдите ко мне завтра утром, и, когда мы с вами будем обсуждать условия вашего возвращения, не забудьте напомнить мне о том, что я хотел бы видеть вас своим партнером.

- Я этого не достоин, сэр.

- Я ожидал от вас именно такого ответа. И ценю это, сэр. Это лишнее свидетельство того, что я не ошибся в своем выборе. Честный человек в наше время - на вес золота, сэр. Он столь же редок, как этот металл.