Книга Призраков

На следующий день было воскресенье. Маленький Джо совершенно забыл об этом, и о том, что мисс Эмори утром, по всей вероятности, пойдет в церковь. Она хотела увидеть его скрипку, поэтому он взял ее и отправился в парк. Проходя мимо церкви, он услышал звуки органа и пение хора. Он замер, прислушиваясь, затем направился к ней. Его охватило непередаваемое чувство; он приложил свою скрипку к плечу и провел смычком по струнам. Звук был слаб, его заглушали орган и пение хора. И тем не менее, он мог его слышать, его сердце радостно билось, когда он играл в сопровождении, подобно мисс Эмори. Хор выводил гимн на музыку Лютера:

Великий Бог, что вижу я и слышу?

Грядет конец времен…

Маленький Джо, играя на своем жалком инструменте, шел к церкви, волоча ноги по опавшим пожелтевшим листьям, между надгробиями, увлекаемый красивой, торжественной музыкой. Поднялся по ступеням, остановился ненадолго в дверях, затем продолжил свой путь; он не понимал, что творится вокруг, не слышал ничего, кроме музыки, не ощущал ничего, кроме того, что его скрипка звучит вместе с органом; он вошел в церковь, не сняв своей смешной соломенной шляпы, хотя здесь присутствовали все: землевладелец и его жена, пастор, и жена пастора, приходской староста и его помощник, и смотритель кладбища, и смотритель дорог, и окрестные фермеры со своими женами. Он совершенно забыл о ней, о своей соломенной шляпе, слезы радости наполняли его глаза и скатывались по бледным щекам.

Прихожане и церковные старосты испытали шок, когда увидели оборванного мальчика, вошедшего в церковь со шляпой на голове и играющего на скрипке, не взирая на святость места, в особенности в присутствии крупных землевладельцев; пастор громко кашлянул и выразительно взглянул на старосту, фермера Эггинса, ставшего краснее солнца в ноябрьском тумане, и даже розы. В то же мгновение, по его сигналу, помощники старосты выросли словно из-под земли и двинулись с разных сторон к Джо Гендеру.

В тот момент, когда они коснулись его, пение прекратилось; Джо очнулся от своих видений и оказался в суровой реальности. Он ошеломленно взглянул сначала на одного, потом на другого, державшего его, помощника: их лица пылали негодованием, они буквально онемели от гнева. Они повели его из церкви, крепко держа за руки; спустились по крыльцу, пошли по дорожке. Джо слышал позади себя невнятный голос пастора, читавшего молитву. Он оглянулся, и увидел лица школьников, наблюдавших за происходящим через открытую дверь. Когда до улицы оставалось не более пяти шагов, один из помощников громко произнес: «Все!», после чего положил тяжелую ручищу на голову мальчика и толкнул его в сторону своего напарника. Тот, не менее тяжелой ручищей, откинул мальчика обратно; после чего Джо получил такой удар ногой пониже спины, что пролетел остававшиеся пять шагов, вылетел на улицу и упал на дорогу, раздавив свою импровизированную скрипку.

После этого помощники старосты как по команде развернулись, высморкались, отправились обратно в церковь и присоединились к остальным прихожанам, испытывавшим к ним благодарность за то, что они так споро и блестяще справились со своими обязанностями.

Помощники церковного старосты не знали, что, после того, как они слегка поколотили маленького мальчика на дорожке погоста и выбросили на улицу, он ударился головой о камни мостовой и остался недвижим. Там он и лежал, пока длились молитва и проповедь. Но когда прихожане вышли из церкви, то были поражены, увидев лежавшего без чувств Джо, с разбитой головой, в луже крови. Землевладелец был в шоке, равно как его жена и дочь, помощники не знали, что и сказать. К счастью, конюшня землевладельца располагалась неподалеку от церкви, и в ней имелся фонтанчик; принесли воду и привели Джо в чувство.

Тем временем, миссис Эмори поспешила домой и вернулась со свинцовым пластырем и маленькими ножницами. Пластырь нарезали полосками и заклеили им рану на голове Джо, так что он вскоре пришел в себя настолько, что смог держаться на ногах, после чего помощники церковного старосты препроводили его домой. Приведя, они описали происшедшее, не жалея черной краски, представляя Джо виновным в святотатстве, обвиняя в сопротивлении и недостойном поведении, заслужившим подобное обращение. После чего каждый получил от мистера Лембола по половине кроны и отправился домой.

– Итак, парень, – воскликнул отец, – ты снова принялся за свое! Сколько раз я говорил тебе не ходить в церковь? Церковь не для таких, как ты. И если бы ты не получил достойного наказания, я сам наказал бы тебя так, как ты того заслуживаешь.