Книга про свободу. Уйти от законничества, дойти до любви

В голове могут появляться самопроизвольные мысли, и мы не знаем, кто их автор. Как сказал один монах, опытный в аскетических упражнениях: «У меня большая проблема: я не столько думаю, сколько пытаюсь прогнать мысли, которые мне лезут в голову».

Действительно, такое занятие известно каждому, кто читает молитвенное правило: стоит только начать молитву, как в голову лезет всякая дребедень – и про кастрюльку на кухне, из которой может что-нибудь убежать; и за детей беспокойство, если они есть; и беспокойство, если их по каким-то причинам нет; и про всякие дела, которые надо не забыть сделать, и так далее. И это вовсе не сплошная «дребедень», а могут быть даже очень серьезные размышления.

* * *

В чистом виде эксперимент с самопроизвольностью мыслей поставил герой анекдотов Востока, юродивый Ходжа Насреддин. Как-то ему пришлось лечить больного, и для излечения Ходжа потребовал, чтобы за больного молились и сам болящий, и все его родственники. Но – маленькая деталь! – во время молитвы ни один из них не должен был думать о белой обезьяне.

– Почему именно о белой обезьяне? – удивились родственники.

– Потому, – деловито объяснил Ходжа, – что именно белая обезьяна более всего мешает молитве.

Совершенно очевидно, что требование «искусного целителя» Ходжи Насреддина оказалось невыполнимым. Все родственники только и думали про белую обезьяну. Больной остался больным.

Задача перестать о чем-либо думать, если ты уже об этом думаешь, невероятно сложна. Это мы знаем по собственному опыту и без белой обезьяны. Что же делать?

Надо вернуться к аскетическому опыту. Аскетике давно известно это явление. Отцы церкви называли такие самопроизвольные навязчивые мысли «логизмо́й», что обычно переводится как «помыслы», то есть простые и маленькие мыслишки, те, что роятся и кружатся в голове.

Это они – логизмой – мешают нам слышать весть. Они и организуют такой шум, за которым сигнала не слышно.

Есть прекрасная фраза святителя Феофана Затворника: «многозаботливость, точащая сердце, и покоя ему не дающая»[31]. Заботишься ты о многом, а результат какой? Покоя нет, потому и не слышно ничего.

* * *

Авва Евагрий Понтийский различал помыслы ангельские, человеческие и бесовские[32]. И целую главу авва Евагрий посвящает бесу-«скитальцу», о котором пишет так: «Он водит ум из города в город, из селения в селение, из дома в дом; сначала устраиваются простые встречи, затем происходят беседы со знакомыми… Вследствие таких [мнимых] встреч губится собственное [мирное] состояние [души подвижника]»[33]. Помыслы – мнимые встречи, мнимые мысли, которые, как воры, крадут мирное состояние души.

В каком времени мы живем?

Как же с этим воровским нашествием справиться? Первое средство такое: перестань ходить, побудь здесь и сейчас. Пребывай в настоящем. Иными словами: хватит ходить в пространстве, подумай о времени своей жизни и постарайся в это время попасть. Побудь во времени, которое называется «сейчас».

Нам свойственна привязанность к зрительным образам, а потому мы и говорим: «сигнал проходит путь». Но так ли это? Ведь струна, которая порождает звук, не проходит никакой путь, она генерирует звук, она дрожит – мы слышим ее переживания, но в пространстве струна остается на своем месте.

Так и время: мы изображаем его пространственно: прошлое-настоящее-будущее. Но в каком времени мы живем? Прошлое – отошло, будущее – еще не наступило, хотя и обещает вскоре быть. Но оно не есть сейчас. Получается, что единственная возможность – это быть здесь и сейчас, в настоящем.

Именно так – это для нас возможность быть. Жить. Для нас, для сил человеческих. Но известно, что есть силы и нечеловеческие, противостоящие нам. А значит, у нашего противника будет иная задача: не допустить нас до этого настоящего. Нагрузить нас либо заботой о будущем, либо припоминанием прошедшего. Заставить нас метаться между прошлым и будущим.

Если такая задача действительно стоит, то подумайте: как проще всего этого добиться? Ответ простой – вызвать страх. Ведь именно страх заставит человека метаться. Именно поэтому этим силам надо, чтобы человек не просто думал о будущем – но панически его боялся. Не просто вспоминал прошлое – но прошлое приходило бы одновременно с чувством мучительного стыда и страха. Стыда – за все, что сделал. Страха – перед неизбежностью ответа за сделанное. Приближается воспоминание, накатывает стыд. Накатывает таким катком, что рождает страх: как же я за все это буду отвечать?!

Мыслишки, которые не просто пробрались в пространство головы, но они из этого пространства сделали клетку ужаса, камеру пыток. Хотя фокус-имитация был проделан простой: там, в голове, нет и не было никакого пространства. Там было время настоящего, которое подменили страхом перед будущим и смущением за прошлое.

И мы в ужасе забываем, что это не пространство, а только время. При этом время, которое у нас украли. Его нет.

Вот почему путь лежит через момент настоящего, в котором мы только и можем жить и в которое обязательно надо попасть, как бы трудно это ни было.