Читаем Книга Прощания полностью

Книга Прощания

Трудности перевода. Львовский суржик

Львов. Вторая половина прошлого века. Возле Жовтневого проезда нас останавливает семейная пара средних лет. Ломая язык и подсказывая друг другу, они пытаются сформулировать вопрос. Я внимательно вслушиваюсь, но приятельница перебивает их:

– Говорите по-польски! Я понимаю.

– Proszę pani, potrzebujemy sklepu dla dzieci, – обрадовались они, вздохнув с облегчением.

И что вы думаете последовало дальше?! – Никогда не догадаетесь. Моя спутница, на русско-украинском суржике, стала путанно рассказывать им, что детские склепы могут быть на Лычаковском кладбище. Надо было видеть их растерянные лица. Преодолевая желание расхохотаться, я объяснила ей, что склеп – это не только форма надгробия, но ещё и магазин, и что они ищут магазин с детскими товарами, а им – где эти магазины находятся – пришлось уже рисовать, поскольку польского языка я не знаю. И вскоре сама попалась на созвучности слов с несхожим значением.

Сокурсница дала номер моего телефона своим знакомым, а меня попросила забрать их из гостиницы, покормить и договориться о встрече на следующий день. Вопреки её уверениям, позвонивший в воскресение мужчина не говорил ни по-русски, ни по-украински, только по-польски. Из диалога я поняла, что они будут ждать меня у входа гостиницы «Львов», его верхняя одежда гранатового цвета и без пуговиц.

После долгого рыскания в поисках бордового свитера мне всё-таки хватило ума подойти к регистратору и попросить перевести услышанную по телефону фразу. Оказалось, что гранатовый – это тёмно-синий, а то, что я приняла за «без пуговиц» было «без рукавов».

А потом, за обедом, уже у меня дома, мы договаривались с его мамой о встрече:

– Jutro – говорила дама.

– Вечером, – уточняла я, – с восьми утра до шести вечера я на работе.

– Сегодня? – переспрашивала дама по-польски.

– Нет, сокурсница просила завтра.

Дама соглашалась, но опять твердила «jutro». Мы наверно минут пятнадцать пели каждый свою арию, пока сквозь дырку, которую просверлило её «ютро» в моём мозгу не начали прокрадываться смутные догадки, что если гранатовый это не свекольный, а сливовый, то может и «ютро» это не утро… И когда я начала выяснять обозначения времени суток, у её сына, которому видимо порядком поднадоел этот спектакль, вдруг прорезался русский язык: «Jutro – это завтра по-вашему».

Мы мило попрощались в центре города, куда я их проводила, ничем не выдав своего разочарования и сожаления, что согласилась им помочь.

С любовью сквозь года

– Почему ты ушла?

– Странно, что ты спрашиваешь об этом через столько лет.

– Тогда мне казалось, что всё очевидно.

– И что же изменилось?

– Следы прошлого, сквозь опыт годов, уже не так однозначны. Мне надо знать, что именно произошло тогда, в чём я был неправ. Но отчего ты смеёшься?

– Смешно задавать бессмысленные вопросы. Всё, что тогда произошло, давно не имеет никакого значения, затерявшись во времени. И ты и я уже совсем другие люди, живущие в других обстоятельствах и другими интересами.

– Ты, возможно. А у меня личная жизнь так и не складывается, я не понимаю почему.

– Раздели листок бумаги по вертикали, с одной стороны запиши, что ты считаешь допустимым для себя, а с другой – что ты требуешь от женщины, а потом поменяй вас местами. И если ты будешь честен с собой, то ни мой и ничей другой ответ тебе не понадобится.

– Ты что насмехаешься?! Как я могу поменять себя и женщину местами?! Я – мужчина! У меня должна быть свобода и я не должен ни перед кем отчитываться. А ты как была дура, так и осталась.

Трудности перевода. Говори по-русски

– Говори по-русски! Я понимаю! У меня приятельница русская была, из Узбекистана.

– Это же надо!

– Почему говоришь «это жена, да», я же сказал – приятельница, а жена у меня из Квебека.

Трудности перевода. Хорошие туфли

– Бери туфли, хорошие!

– Спасибо! Дай я померяю!

– Зачем мерять?! Туфли хорошие! Для тебя!

– Без примерки не возьму!

– На, меряй!

– Дай мне больший размер!

– Большего нет! Это хорошие туфли, ты их одела! Бери!

– Спасибо! Они мне не подходят, тесные!

– Почему?! Туфли хорошие! Это у тебя нога нехорошая.

– Нога хорошая, но стала сильно отекать после перелома. Поэтому и нужен больший размер.

– Большего нет! Бери эти! Нога нехорошая, а туфли хорошие – сама сказала! Почему не берёшь?!

Безграничная вера. Из рассказов сестры

– Полежи с дедушкой, он сам заснуть не может, а ему надо поспать, иначе он будет плохо себя чувствовать.

Правнук крутится, крутится на постели, а потом говорит: «Дедушка, если ты не можешь сам заснуть, я пойду позову бабушку, пусть она с тобой полежит, а я пока поиграюсь».