Книга самурая

Есть много вещей, которых я не знаю, и поскольку я их не знаю, я просто утверждаю, что их не существует. Предположим, что я знаю семь вещей из каждой сотни. Если, высказываясь об остальных вещах, я скажу, что их вообще не существует, тогда девяносто три вещи бесследно исчезнут. Если же я буду знать пятнадцать вещей, тогда из числа тех, которых не существовало, восемь снова возникнут. Для человека, который знает двадцать или тридцать вещей, число несуществующих вещей будет равно восьмидесяти или семидесяти. Если же человек из ста вещей знает шестьдесят или семьдесят, лишь тридцать или сорок вещей не будут существовать. Но если человек при этом считает, что знает все, что можно знать, причиной тому-его неведение.

Если осведомленность человека растет, и он проясняет для себя вещи одну за другой, это значит, что он умеет их познавать. Если есть нечто, чего он не знает, он никогда не скажет, что этого нечто не существует, но если он продолжает говорить так, он действительно чего-то не знает.

Даже очень глупый человек, если он обладает верой, может достичь понимания. С другой стороны, разве не говорят: «Неумелое владение боевым искусством приведет к большим неприятностям?»

Я знаю, что пять корней³⁸ не могут проникнуть в мета-существование. Проникая туда, пять корней настоящего существования преображаются в шестой орган восприятия, сознание. Пять корней не имеют формы, но продолжают функционировать.

Сознание как шестой аспект восприятия также не имеет формы³⁹. Но поскольку оно наделено способностью видеть и слышать во сне, когда физические глаза и уши не воспринимают, возникает иная форма, и имеет место иное видение и слышание. Мы называем это видение и слышание сознанием, потому что функция тела во сне сохраняется, хотя оно не имеет формы.

Если форма не существует, и мы об этом ничего не знаем, лучше просто говорить о «видении» и «слышании». Видение и слышание при этом преображаются в сознание и достигают второго уровня. Форма пяти корней в этом случае отсутствует, а их функцию выполняет сознание.

Хотя в мета-существовании нет пяти корней, восприятие пятью органами чувств не отличается от восприятия в настоящем существовании. Человек просто не видит этого извне. Ему кажется, что это обычный внешний мир. Более того, даже если существование тела не отрицается, оно столь тускло, что его трудно разглядеть.

Когда птица летит в небе, чем дальше она улетает, тем менее отчетливой она становится. В конце концов мы полагаем, что она исчезла. Хотя в действительности мы лишь утратили из виду форму птицы, это не означает, что она исчезла насовсем, и ее больше не существует. Мы просто не видим ее, потому что она отлетела дал еко от нас и стала едва заметной.

Мы не видим человека в мета-существовании, потому что его форма очень тускла и се трудно заметить. Человек в этом  состоянии может видеть нас так, словно он продолжает жить, но люди не догадываются об этом.

Когда те, кто совершил серьезные прегрешения, выходят в мета-существование, их форма по-прежнему видна. Люди замечают их и называют духами или призраками. И то, и другое существует. Если люди сильно привязаны к этому миру, их форма становится заметной.

Это напоминает изготовление лекарства из многих целебных трав. Если составляющие слабы, лекарство также будет слабым. Если травы сильные, лекарство будет сильным. По лекарству можно будет определить, какие травы в него входят. Слабое лекарство будет напоминать воду. Если оно подобно воде, люди не будут знать, что это лекарство, а будут видеть в нем простую воду.

В мета-существовании форма человека, отягощенного привязанностями, вполне заметна. Но если форма человека незаметна, словно воздух, мы не замечаем его. Мы не видим его, но он нас видит.

Поскольку я обладаю формой, меня можно видеть. Поскольку их форма прозрачна, я не могу их видеть. В Мин-и Цзи в качестве примера приводится зерно ячменя⁴⁰.

«Даже одно зернышко ячменя может дать побеги, но если рядом не окажется воды и земли, то хотя оно и обладает всем, что нужно для того, чтобы стать зрелым растением, оно никогда им не станет».

Когда сознание человека и объективный мир объединяются, рождаются мысли, которые, в свою очередь, рождают другие мысли. Из этих мыслей возникает и развивается физическая форма. Тело не является чем-то чуждым для нас, свалившимся с небес.

Начиная с единственной мысли, не имеющей начала, возникло все многообразие вещей. Если вы ищете начало вещей, вы не можете его найти, потому что исходная мысль появилась ниоткуда. Беспричинное рождение бесконечного многообразия вещей следует считать великой тайной.

ХРОНИКИ МЕЧА ТАЙА

Предположительно, как мастер боевых искусств, я не сражаюсь, чтобы приобрести или потерять, не озабочен силой или слабостью, не делаю ни одного шага вперед и не отступаю ни на один шаг назад. Враг не видит меня. Я не вижу врага. Проникая туда, где небо и земля еще не разделились, где инь и ян еще не возникли, я достигаю цели быстро и неотвратимо⁴¹.

Предположительно используется, когда нечто точно не известно.