Книга самурая

Жизнь подобна сновидению. Мы живем в мимолетном, преходящем мире. Даже если вы богаты и получаете удовольствие от жизни, вы напоминаете человека, которому снится, что он нашел золото. Такой человек радуется своей находке, не подозревая, что всего лишь видит сон. Какова бы ни была ваша радость от богатства, которое вам снится, проснувшись, вы увидите, что ваше золото не настоящее. То же можно сказать и о преходящих удовольствиях этой жизни.

Во время сна вы не осознаете, что видимое нереально. Вы можете осознать это, лишь проснувшись. Эта жизнь подобна сновидению, и вы живете, не подозревая, что вас окружают иллюзии. Вы считаете подлинными свои сокровища. Если у вас красивый дом, вам в голову не приходит, что это всего лишь мираж, иллюзорный замок в воздухе. Вы счастливы, думая, что живете в своем собственном доме.

О поединке с противником тоже можно сказать, что он имеет место во сне. Проснувшись, вы понимаете, что ни вас, ни вашего противника нет и никогда не было. Вы продолжаете считать свое «я» и «я» своего противника реальными, забывая, что реальность – не больше, чем сон. Победа радует вас, и поэтому вы сражаетесь с надеждой на победу. Но было бы лучше, если бы вы не привязывались к исходу поединка.

Как стать бесстрастным, равнодушным к победе и поражению? Тот, кто живет, опасаясь поражения, позволяет огню страха медленно сжигать себя. Разве его можно назвать невозмутимым? С другой стороны, тот, кто победил, ликует. Но разве он при этом находит что-то хорошее в своем ликовании? Его можно уподобить человеку, который смеется в пустоте.

Когда люди одеваются в богатые одежды, человек пытается одеться еще лучше. Когда все вокруг строят богатые дома, человек пытается построить себе дом еще лучше. Но разве не лучше было бы каждому жить по своим средствам?

Когда кто-то демонстрирует свои умственные способности, другие пытаются превзойти его. Но разве Чжуан-цзы не говорит, что талант – это предлог для соперничества? Когда одних выдвигают на высокие должности, другие также начинают добиваться продвижения. Однако вода всегда стремится занять низшее положение. Она никогда не устремляется против течения. Разве Лао-цзы не приводит воду в качестве примера морали?

Как избавиться от трех ядов?

В соответствии с конфуцианством, досужие жалобы являются проявлением природы человека, и люди ничего не могут с ними поделать. Однако в буддизме мы видим это по-другому. Буддизм утверждает, что мы можем избавиться от трех ядов: алчности, гнева и досужих жалоб. Глупо считать, что человек не может избавиться от своих пороков, и в качестве довода утверждать, что они составляют неотъемлемую часть его природы.

Не избавившись от пороков, мы не преуспеем в нашем искусстве. Каждая вещь обладает мудростью и глупостью. Если мастер, изготовляющий луки, не знает тайн своего ремесла, его нельзя назвать мастером. Если же он всегда стремится улучшить свое мастерство, он достигает совершенства.

Без практики невозможно стать мастером. Это относится не только к изготовлению луков и мечей, но и к другим ремеслам, не говоря уже об изучении буддизма, конфуцианства и даосизма. Неведение можно преодолеть, если настойчиво учиться. Тот, кто не совладал со своей врожденной глупостью, никогда не станет мудрым. Если вы настойчиво тренируетесь, вы постигаете мудрость своего искусства. Так, человек может быть глупым, но если он настойчиво занимается, его глупость исчезает, а на ее месте возникает мудрость.

Путь охватывает все вещи, и поэтому, постигнув одну вещь, вы овладеваете всеми остальными. Некоторые люди утверждают, что, достигнув совершенства на каком-то одном Пути, человек является мастером всех Путей. Хотя он мудрец, он может, например, не уметь ездить на лошади. Действительно, в таких рассуждениях есть доля истины, но мы не должны забывать, что все проявления реальности имеют два аспекта, дзи и ри.

Все здесь не так просто, как может показаться. Дзи- это техника, ри-это принцип. Тот, кто знает принцип, может не практиковать искусство, и все же обладать некоторым пониманием его сути. Так, человек может быть хорошим наездником, но не уметь подчинить себе лошадь. Он может знать, как следует обращаться с лошадью, но при этом плохо согласовывать свое намерение с намерением лошади. Если же вы можете достичь гармонии с лошадью, она всегда будет слушать вас. Дополняя безукоризненную технику пониманием принципа, вы становитесь безупречным, и тогда в искусстве верховой езды никто не сравнится с вами.

Скульптор создает произведения с помощью резца, но сам резец изготовлен кузнецом. Скульптор знает, хороший или плохой у него резец, можно ли этим резцом обрабатывать дерево или только бамбук, но один только кузнец может сказать, в чем различие между процессами изготовления резца по дереву и резца по бамбуку. Таким образом, кузнец знает принцип, а скульптор – технику. Человеку, который овладел техникой и постиг принцип, нет равных.

Обусловленность