Книга самурая

Мысли Цунэтомо не простирались дальше владений клана Набэсима. И более ста пятидесяти лет, вплоть до реставрации Мэй-дзи в 1868 году, «Хагакурэ» оставалось учением для избранных. Трудно сказать, что сильнее повлияло на это: или стремление Набэсима использовать наставления Дзето только для воспитания своих самураев, или же опасения о том, какую реакцию у сегуната вызовут призывы к беззаветной преданности дайме клана Набэсима, пронизывающие текст «Хагакурэ».

И Цунэтомо, и Юдзан задавались одним вопросом: «Как мы живем, как мы умираем?»

В самом начале «Хагакурэ» есть изречение: «Я постиг, что Путь Самурая — это смерть», ставшее лозунгом летчиков-камикадзэ второй мировой войны.

Первая глава «Будосесинсю» начинается так: «Самурай должен прежде всего постоянно помнить — помнить днем и ночью, с того утра, когда он берет в руки палочки, чтобы вкусить новогоднюю трапезу, до последней ночи старого года, когда он платит свои долги — что он должен умереть».

Вот его главное дело.

Но дальше Юдзан говорит о долгой и благополучной жизни, а Дзете советует: «В ситуации» или — или» без колебаний выбирай смерть «. Спокойная поучительность Дайдодзи, этика, основанная на предельной взаимосвязи внешнего и внутреннего, индивидуальное совершенствование в духе конфуцианства — напутствуют молодого самурая в разрешении вопроса о том, как жить воину в мирное время.

«Хагакурэ» призывает отказаться от прагматизма, от здравого смысла; лишь интуиция способна привести к первоосновам бытия, помочь в любых свершениях. Не дзэнское созерцание Пустоты, а жизнь в мире, жизнь в эту минуту, жизнь определенная одним: правильным ли будет твой следующий шаг. Постепенность и сиюминутность движения и порыв, мгновение и вечность. Два великих самурая пытались ответить на вопросы, о которых судить читателю: стоит ли их задавать.

Юдзан Дайдодзи БУДОСЕСИНСЮ

Предисловие переводчика на английский

Исторические документы, объясняющие основные понятия, связанные с бусидо (понятие «бусидо», как и «самурай», вошло в западные языки как заимствованное слово, обозначающее «национальный, особенно военный, дух Японии; традиционные представления о рыцарстве старого самурайского сословия». Буквально оно означает «путь воина», и впервые появляется в конце XVI в. в сочинениях Тори Мототада (1539–1600). Некоторые европейские авторы, вслед за Чемберленом, полагали, что это понятие было введено лишь в период Мэйдзи с целью укрепления национального духа, а прежде было неизвестно.

Своим распространением на Западе (слово в немалой степени обязано книге доктора Нитобэ «Бусидо», опубликованной в 1899 г.), японским рыцарством, первоначально представляли собой различные описания должного поведения воина во время войн и мира, а позднее «домашние законы» и правила, составленные выдающимися представителями самурайских домов, а иногда и менее значительными личностями. Среди последних содержалось и данное наставление молодому самураю, претендующее на утверждение должных норм поведения, как они понимались в конце XVI — начале XVII вв.

Его автор был знатоком военного искусства и известным писателем той эпохи, а поскольку за свои девяносто два года он пережил правление Шести сегунов — от Иэмицу до Ёсимунэ (ему было двенадцать, когда умер первый, а когда он скончался сам, последний был сегуном уже 15 лет), он хорошо знал атмосферу начала периода Токугава и всего десятилетия после смерти Иэясу. Дожил он и до роскошной эпохи Гэнроку при блестящем и эксцентричном Цунаеси.

Вассал дома Токугава, он был знаком с учением мудреца Мицукуни, князя Мито, и учился у Ямага Соко, еще одного известного знатока бусидо. Он был свидетелем и героического подвига сорока семи преданных ренинов Ако, лидер которых Оиси Ёсио также был учеником Соко, и падения не одного самурайского дома из-за внутренних смут и козней вассалов. Он был современником великого ученого Араи Хакусэки, знаменитая автобиография которого рисует картину самурайской семьи, весьма близкую его идеалам.

Немногие были более искушенными в рассуждениях на данную тему, а его предостережение насчет того, чего должен избегать самурай, явно отходит от той суровости и простоты «древности», в которой он жил в последние годы и которые столь самозабвенно пытался исправить сегун Ёсимунэ со своим принципом «Назад к Иэясу». Его сочинение дает очень ясное и живое описание бусидо, каким он знал его, может быть, не самое объемное, но гораздо более детализированное, чем «Сто правил» Такэда Сингэна или письма Иэясу. К тому же, оно отражает точку зрения вассала, а не господина. Поэтому я пользовался словом «самурай», а не «буси», не столь знакомым западному читателю, хотя и более глубоким по смыслу, обозначающим и воина, и дайме, господина (в отличие от термина «самурай»). Слово «самурай» — древнее и чисто японское, в X в. оно поначалу обозначало «военного вассала», а в конце XII в. при военном правительстве Камакура оно стало официальным обозначением военного ведомства (самурай-докоро).