Книга семи печатей

Он стал оглядываться кругом себя. Странно… незнакомая обстановка… Какие-то невиданные столы без ног… На них нагромождены диковинные предметы. Потолки разрисованы чудесными картинами. И всюду потоки света, тысячи люстр и ламп.

Он дико озирался кругом себя и вдруг сообразил… Ведь он не Саша, не Кроль! Он Великий Дух, которого ждет вот эта Царица Земли, вся в белом, с черной распущенной косой, с глазами, горящими, как два солнца… Подойдя к ней, он захохотал и крикнул:

— Привет тебе, Царица Земли! Я — Великий Дух, избранник твоего сердца!

И на лице Царицы Земли сверкнула молния радости.

— Привет тебе, Великий Дух, Царь Земли! Приди в мои объятия!

На другой день Кроль не пришел на службу и больше никогда уж не приходил…

А старики Прасовы, сгорбленные и седые, долго-долго ходили на окраину города, где в больших каменных домах, за железными решетками, их родные птенцы томились разлученными и ждали каждый день чуда: она, что к ней придет Великий Дух со смелым смеющимся лицом и блуждающими глазами; он, что к нему явится Царица. Земли, вся в белом, с длинной распущенной косой, с очами, горящими, как два солнца.

Б. Реутский СОСЕД ( Из записок психиатра )

Небольшая тетрадка аккуратно исписана мелким почерком. Слова часто незакончены, оборваны на какой-нибудь букве, точно рука писавшего была остановлена грубо и внезапно…

10 августа.

Наконец-то я подыскал комнату, которая вполне отвечает моим требованиям: тихая, спокойная, уединенная. Хозяйка страдает мигренью, не переносит шума и бранит прислугу крепкими словами, если та уронит полено или хлопнет дверью. Усиленно готовлюсь к экзаменам и чувствую себя превосходно.

25 августа.

Великолепно. Тишина и уют. Соседи мои — словно глухонемые. Один из них ученый, а другой — изобретатель. Целый день проводят над работой и даже не кашляют. Успел за эти дни пройти множество. Хозяйка продолжает страдать мигренью и мне это на руку. Когда везет, так все устраивается хорошо.

27 августа.

Тихо… Спокойно… Но это покой могилы, покой тюрьмы, покой виселицы! То, что происходит со мной, не поддается описанию. Вчера ночью, когда я сидел у самовара и допивал стакан крепкого чая, чтобы отогнать сон, в комнате, которая приходится направо от моих окон и где живет ученый, вдруг раздался глухой стук, словно от падения человека на пол. В мертвенно тихой обстановке нашей квартиры этот стук прозвучал особенно зловеще. Я стал прислушиваться, и мне показалось, что кто-то стонет. Я бросился в коридор и, подойдя к двери ученого, постучал. Никакого ответа. Я спросил: «Что с вами?» Молчание. Тогда я приоткрыл дверь и в ужасе отшатнулся. На полу лежал мой сосед, вытянувшись, с посиневшим лицом. Я подбежал к нему и, наклонившись, стал прислушиваться. Он дышал. Тогда я начал приводить его в чувство, влив ему в рот возбуждающих капель и спрыснув его холодной водой. Через несколько минут он приоткрыл глаза и с удивлением оглянулся. Вдруг лицо его изобразило испуг, он привскочил- наклонился к столу и взял в руки какую-то длинную рюмку, наполненную желтой жидкостью. Поставив рюмку в большой шкаф, стоявший у стены, он подошел ко мне и застенчиво улыбнулся:

— Простите, что я побеспокоил вас! Я упал в обморок… Но все хорошо, что хорошо кончается.

Он на минуту задумался и затем продолжал:

— Что же я не прошу вас сесть? Позвольте представиться — Хлопушкин.

Я пожал ему руку и уселся в кресло.

— Вы, кажется, студент? — спросил он. — В таком случае, вам небезынтересно будет узнать, почему я лишился чувств?

Он хитро прищурил глаза.

— Это от паров нитроглицерина…

На лице моем, выразилось, очевидно, изумление, потому что он сказал шепотком:

— Да-да, нитроглицерина… Знаете, я сделал величайшее открытие, которое вскоре опубликую. Я нашел способ взрывать любое взрывчатое вещество на любом расстоянии… Вы понимаете все значение этого открытия? Нет более броненосцев! Нет арсеналов! Нет истребляющих орудий! Всеобщее разоружение вынуждено и неизбежно. Ведь не перейдет же человечество слова к холодному оружию, не правда ли? А мои исследования приходят скоро к концу и мне остается сделать еще лишь несколько опытов…