Книга Скорбных Песнопений

Душа, храня пристойности обличье,

Ты, как смоковница, листвой шуршишь,

Но, как смоковница в старинной притче,

Бесплодия и ты не избежишь.

Душа моя, как выгребная яма.

Ты вобрала, чтоб погубить меня,

Грехи всех смертных - со времен Адама

Свершенные до нынешнего дня.

Ты копишь то, что Богу не угодно,

И потому презренна и бесплодна.

III

Я сам отяготил себя грехами,

Я над собой самим свершаю суд.

Я буду побивать себя словами,

Как из пращи камнями зверя бьют.

Я в мире жил и нагрешил премного,

И ныне я вступаю в смертный бой, -

Как некий враг с врагом во имя Бога,

Я насмерть биться буду сам с собой.

В сокрытых мной пороках, и желаньях,

И помыслах, в которых был лукав,

Винюсь, как в совершенных злодеяньях,

Перед Тобою на колени пав.

Молюсь Тебе, живу единой верой,

Что Ты, Который милосердней всех,

Свою отмеришь милость той же мерой,

Которой мерю я свой тяжкий грех.

Ты не откажешь дать мне подаянье,

И чем неизлечимей мой недуг,

Тем большее искусство врачеванья

Ты явишь мне, и я воспряну вдруг.

Чем больший долг простишь Ты мне с любовью,

Чем милосердней будешь и щедрей,

Тем истовей польется славословье

Мое, как в притче праведной Твоей.

О Господи, в Тебе одном спасенье,

Даешь Ты справедливость нам в даренье,

Лишь от Твоей десницы обновленье,

И силы нам от Твоего перста,

От милосердия нам искупленье,

От лика - вся земная красота,

От Твоего чела - нам озаренье,

От Твоего дыханья - вдохновенье,

От Твоего участья - доброта,

От Твоего елея - умиленье,

От знаменья - благое разуменье,

Что наши скорбь и радость - все тщета.

Лишь Ты даруешь нам освобожденье

От страха, от преступного сомненья,

Ты вкладываешь слово нам в уста.

Достоин Ты земного восхваленья,

Молитв, небесного благословенья.

Лишь Ты один вселенной лепота,

Все в мире сущее, все поколенья

Возносят к небесам Тебе моленья.

Молитва наша свята и чиста.

Аминь! 

Слово к Богу, идущее из глубин сердца. Глава 21

I

С тех пор, как гибели себя обрек,

Уже я не восстал как человек,

Вновь не обрел в себе я человека,

Как сказано в Писании Святом.

Сойдя с пути, что праведен от века,

На этот путь я не вступил потом.

Хоть рассказал я в предыдущих главах

Про все грехи мои, но, стыд поправ,

Напомню вновь я о делах неправых,

О злодеяньях, о путях лукавых,

Не изменяя слогу прежних глав.

II

О Господи, я - грешник, я - злодей,

Я заслужил Твой лютый гнев и кару.

Ничтожностью, греховностью своей

Себя я уподобил велиару.

Своею нерадивостью и ленью

Я сам себя подвергнул осужденью,

Обрек себя на горе и позор.

И демоны мои возликовали,

В бесовском хороводе заплясали,

И пляшут и ликуют до сих пор.

Удары тайные я принял, Боже,

Предуготованные мне судьбой.

Я не отверг отвергнутых Тобой,

Наоборот, их силы приумножил.

Бесовской я и сам грешил игрой,

И сам плясал я с бесами порой.

Они же имя Божье поносили.

Но я греха не отвергал в бессилье,

Себе не говорил я - не греши!

Я грех творил,

И черви подточили

Поникнувший цветок моей души.

Я погубителей моих незримых

Не вскармливал, но не уничтожал.

Я сам невольно силы умножал

Гонителей моих непримиримых;

Я разрушителям, исчадью ада,

Был преданнее, нежели Творцу.

Не сладость я вкушал, а горечь яда,

И вот приходят дни мои к концу.

Я устрашен греховностью моей.

О, горе мне, позор и поруганье!

Как перед взором праведных людей

Предстать мне после моего признанья?

Всех лучше знаю, сколь мой грех велик,

Мне горло сжал отчаяния крик.

Когда способность мне была б дана

То видеть, что никто узреть не может,

Узрел бы я: душа моя черна,

Как идолопоклонник в храме Божьем.

Понеже грехородной силы страсть

И идолов Богопротивных власть

Сказать воистину - одно и то же.

В кромешной тьме, у жизни на краю,

По гибельной тропе иду и ныне,

Мой дух бессмертный - благодать Твою

Я превратил в бесплодные пустыни.

III

Могу ли человеком я считаться,

Когда причислен я к творящим зло,

И существом разумным называться,

Когда в меня безумие вошло?

Хоть я и зрячий, но слепого хуже.

Внутри себя свет погасив, теперь

Я не могу прослыть ученым мужем -

К познанью сам себе закрыл я дверь.

Слыть многомудрым, свыше просветленным

Я, погубивший душу, не могу,

И, просто существом одушевленным

Себя назвавши, я и то солгу.

Среди кувшинов я - кувшин негодный,

В гранитной кладке -камень инородный,

Я в сонме избранных- избранник ложный,

Я в сонме призванных - глупец ничтожный.

И, устрашенный смертью, ибо грешен,

Покинут всеми я, а кем утешен?

Пророк Иеремия говорил,

Что некий древний град падет в бессилье,

Так и меня страданья истощили,

Погиб я, потеряв остаток сил...

Как дерева червями, ткани молью,

Изъеден я своей сердечной болью.

Я истончился, словно паутина,

Моя греховность этому причина.

Я прекращаю век свой, исчезая,

Как утренний туман, роса ночная.

Я на людей надеялся, но ложно:

Надежда лишь на Господа возможна.

И ныне, о содеянном скорбя,

Я, проклятый и очерненный скверной,

Надеюсь, Боже, только на Тебя,

Исполненного милости безмерной.

И на кресте Ты никого не клял,

Терпя страданья, не ожесточился,

Когда к Отцу Небесному взывал

И за Своих мучителей молился,

Подай мне весть, чтоб мой услышал слух,

Даруй надежду в жизни быстротечной

И в час, когда Тебе свой жалкий дух

Я возвращу,