Книга Снов

— Что вам нужно? — Вейс сняла фартук, бережно повесила его на вешалку. Сняла с неё плащ. — Что вам нужно из овощей?

— Мы все уже посмотрели в огороде, — махнул рукой толстяк, — и не нашли. Или не везде искали?

— Что вам нужно? — Вейс посмотрела ему в глаза. — Просто перечислите.

Повар покачал головой, но перечислил.

— Сэнье, если вам не трудно — полейте пока цветы в гостиной, — попросила Вейс, и ушла.

Она вернулась через пятнадцать минут — несла в корзине свежие, умытые дождём овощи. Глаза Крайена стали совершенно круглыми.

— Откуда?! Великое Море, именно то, что нужно. Но мы уже всё у вас обошли, вчетвером!

— Секрет, — Вейс подмигнула и рассмеялась. — Я потом расскажу. Если вам будут нужны свежие овощи, и их не будет на грядках, просто говорите мне.

— Если я попрошу у вас трёхнедельные орехи Meassan, вы их тоже найдёте?

— Постараюсь, — пожала плечами Вейс.

— И груши «Пламя заката»? Нужного размера и сочности?

— Конечно, — Вейс улыбалась до ушей. — Просто скажите, и всё.

— Вы волшебница? — поинтересовался Крайен. — Что за глупый вопрос! Конечно, волшебница. Простите! — он взял Вейс за руку, склонился в поклоне и коснулся губами её запястья. — Я польщён, что познакомился с вами, Вейс!

— Ой, ну что вы, — смутилась та. Краем глаза она заметила, что в дом вошла Мира. И смотрит на них. — Что люди подумают? — шепнула она, глядя в глаза Крайену.

— Хорошие люди подумают хорошо, — подмигнул он. — Раз всё теперь есть, приступим к соусу? Поможете?

— С удовольствием! — Вейс торопливо повесила плащ и сняла фартук. — Вы разрешаете остальным смотреть? — поинтересовалась она, заметив, с каким любопытством смотрит Мира.

— Здесь все друзья, — Крайен поправил колпак и подошёл к раковине. — Пока они не дают советов и не путаются под ногами — пусть смотрят.

— Заходите, Мира! — Вейс помахала рукой. — Если вы…

— Я слышала. Простите, Aenarin, у меня очень чуткий слух.

Крайен улыбнулся до ушей, махнул рукой — всё, не мешайте.

— Приступим? — и Вейс встала рядом с ним.

Лас

Сухой, спёртый воздух. Пыль повсюду — под ногами, на полу, на мебели. Заколоченные или закрытые ставнями окна — свет едва сочится. Лас оглянулась — зеркало за спиной.

Комната похож на кабинет — письменный стол, шкафы, стулья — дубовые, красивые, хозяева знают толк в мебели. И никого, и давно уже никого не было. Очень давно. Лас на цыпочках подошла к единственной двери, прислушалась. Только сквозняк. Запах неприятный — старый хлам, и похоже, в доме, пусть и давно, кто-то умер. Или околело животное. Лас прикоснулась к ручке двери.

— Я бы этого не делала, — услышала Лас голос из-за спины. Молча отмахнулась и повернула ручку. Мерзкий, резкий скрежет давно не смазанных петель.

Она не сразу поверила в то, что видит. А когда поверила, её скрутила тошнота, голова закружилась, ноги сами собой понесли в угол, подальше от двери.

Лас пришла в себя через минуту. Отвратительный жгучий привкус во рту, головокружение. Лица! Их лица! Они умерли давно, но Великое Море, почему они выглядят, как будто умерли только что?! Почему вид такой, словно их живыми резали на куски?

— Я предупреждала, — Незнакомка встала у открытой двери. — Знаешь, что я сейчас чувствую? Удовлетворение. — Она смотрела в соседнюю комнату, улыбалась.

— Закрой, — прохрипела Лас. — Ты… ты…

— Чудовище, я знаю. Знаешь, кто это, Лас? Это мой первый хозяин и его гости. Он купил меня первым. Ему очень понравился мой голос. А чтобы он всегда был прекрасным, он заставлял меня намазываться мазью. Знаешь, из медуз. Чтобы Луна меня не отпускала. Правда, хорошая идея?

— Закрой, — Лас вытерла губы платком, выбросила его подальше. — Пожалуйста, закрой.

— Конечно, — Незнакомка прикрыла дверь. — Когда ты такая вежливая, я просто таю. Кстати, это Шамтеран. И картина снова здесь. Что будем делать?

Лас поднялась на ноги. Картина лежала в противоположном углу.

— Позови её, — предложила Незнакомка. — Просто позови. Слова говорить не нужно.

Лас стиснула зубы, протянула руку в сторону картины и та возникла у неё в руке.

— Здорово, правда? — Незнакомка улыбнулась, хлопнула в ладоши. — Лас, у меня за спиной единственное в доме зеркало. В него я когда-то и пришла, когда они тут пировали. Если скажешь два слова, ты можешь успеть к нему первой. Иначе я успею его разбить. И тебе придётся сказать два слова — или умереть здесь от жажды. Из дома без помощи картины не выйти, ставни крепкие. Ты не сможешь пройти даже через соседнюю комнату. Они схватят тебя, разрежут на части и сожрут.

— Пытаешься меня испугать?

— Нет, стараюсь быть откровенной. Я могу запереть тебя здесь навсегда. Ты можешь убить меня, здесь я — это я, не твоё отражение, но потом ты умрёшь сама. И картина достанется кому-то ещё.

«Она умела вызвать отчаяние в ком угодно», вспомнила Лас. «Ей было достаточно пяти минут, чтобы человек потерял желание жить, и наложил на себя руки».

— Ты же не хочешь, чтобы картина осталась здесь? Я помогу тебе, — Незнакомка подошла к зеркалу. — Ты не сможешь сама пройти сквозь зеркало. А я — смогу.