Книга Странных Новых Вещей

— Так далеко не зашло. Он был жизнерадостный человек. И воспрянул, когда появился Тартальоне. Они так подружились, настоящая команда. И успешно общались с инопланетянами, аборигенами, как их ни зови. Сильно продвинулись. Туземцы учили английский, Тартальоне учил... и все такое.

Пара насекомых врезалась в ветровое стекло, их тельца разбились от удара. Закорючки коричневого сока стекали по стеклу.

— Может, они подхватили какую-то болезнь?

— Я не знаю. Я фармацевт, а не врач.

— Кстати, насчет фармацевтики, — сказал Питер. — Вы запаслись лекарствами для оазианцев?

Она нахмурилась:

— Нет, не было времени съездить в аптеку. И нужно разрешение для такого.

— Что-то вроде морфина?

Она глубоко вздохнула:

— Это не то, что вы думаете.

— Я не сказал, что я думаю.

— Вы думаете, что мы поставляем туда наркотики. А это не так. Мы поставляем лекарства. Антибиотики, противовоспалительное, простые анальгетики. И я уверена, они их используют по назначению.

— Я вас ни в чем не обвинял, — сказал он. — Я просто пытаюсь уразуметь, что есть у этих людей и чего нет. Итак, у них нет больниц.

— Вероятно, нет. Техника — не их конек.

— Вы хотите сказать, что они примитивны?

Она пожала плечами:

— Видимо.

Он снова прижал голову к подголовнику и снова перебрал в уме все, что знал о своей новой пастве. Он пока еще встретился лишь с одним ее представителем, что было незначительным образцом по любым меркам. Это существо носило рясу с капюшоном — скорее всего, ручной работы. Перчатки и башмаки?.. Опять же самодельные, но изысканные. Нужна ведь машинка, чтобы так аккуратно сшивать кожу? Или очень крепкие пальцы.

Питер припомнил архитектуру поселения. В рассуждении сложности эти дома, конечно, изощреннее глиняных лачуг или дольменов, но строились, скорее всего, без применения высоких технологий. Он мог представить каждый камень, изготовленный руками, обожженный в примитивной печке, уложенный на место лишь человеческим — или нечеловеческим — усилием. Может, внутри домов, вдалеке от любопытства таких, как Грейнджер, и спрятаны механические чудеса. А может, и нет. Одно было определенно: там не было электричества и Луч подключить некуда.

Он подумал, что не знает, как Бог отнесся бы к его желанию вот здесь, прямо в машине, заявить о непреодолимой потребности узнать, написала ли ему Би, и тогда Грейнджер вынуждена будет развернуть машину и вернуться на базу. Грейнджер решит, что у него истерика. Или ее растрогает пылкость его любви. И опять же — то, что выглядит как отступление, на самом деле окажется движением вперед по настоянию Господа. Чтобы он оказался в правильном месте и в правильное время, Господь запланировал отсрочку. Или он сам искал теологическое обоснование недостатка мужества? Его явно испытывали, но в чем смысл испытания? Хватит ли ему смирения, чтобы выглядеть слабым в глазах Грейнджер? Или достаточно ли у него храбрости, чтобы продолжать путь?

«Господи, — взмолился он, — я знаю, это невозможно, но дай мне знать, пришел ли ответ от Би. Я просто хочу закрыть глаза и видеть ее слова, прямо здесь, в машине».

— Вот что, Питер, это последняя возможность, — сказала Грейнджер.

— Последняя возможность?

— Проверить, есть ли сообщение от вашей жены.

— Я не понимаю.

— В каждой машине есть Луч. Мы еще в зоне досягаемости сети СШИК. Еще пять-десять минут, и связь пропадет.

Он почувствовал, что краснеет, и рот его растянулся в широкой идиотской улыбке, так что даже щеки заболели. Ему захотелось обнять ее.

— Да, пожалуйста!

Грейнджер остановила машину, но мотор не выключила. Она открыла бардачок и вытащила тонкую штуковину из пластика и стали, оказавшуюся монитором и клавиатурой. Питер издал неясный звук удивления и восхищения, приличествующий обстоятельствам. Оба одновременно попытались включить прибор, и их пальцы встретились.

— Можете не спешить, — сказала Грейнджер.

Она откинулась на сиденье и отвернула лицо к окну, демонстративно уважая его уединение.

Около минуты — шестидесяти ужасающих секунд — ничего не появлялось на Луче, кроме обещания, что поиск продолжается. Потом экран заполнился сверху донизу незнакомыми словами — словами Би. Благослови ее Бог, она ответила.