Книга судеб Российской Федерации

Через десять минут они сидели в уютном зале, отделанном черным деревом, где играла тихая музыка и сновали бесшумные официанты. Петр подумал, что, увидев цены в меню, которое им принесли, незнакомец забеспокоится, ибо он не выглядел богатым и респектабельным, но ошибся. Никакого беспокойства не отразилось у него на лице, когда он заказывал пиво и раков. Ну что ж, подумал Петр, тем лучше. Он разглядывал незнакомца, думая, что встреча эта неслучайна. Еще он думал, что совсем недавно произошло какое-то событие, которое сейчас стерлось в памяти, оставив по себе только упоминание.

У незнакомца было узкое и длинное лицо и глаза, которые наводили на мысль о небольшом помешательстве. Иногда незнакомец взглядывал так, что у Петра по телу пробегали мурашки, и он думал, что вчерашняя встреча вполне могла быть в духе этого человека, когда он выразил Петру величайшее презрение. И никакого осадка у него от встречи не осталось, просто появился случай покрасоваться.

- Меня зовут Георгий. Я - литератор. Сейчас значение этого слова несколько принижено, но у меня не поворачивается язык назвать себя писателем. Дело в том, что я считаю, что писатель - это тот, кто живет исключительно на гонорары от своих книг. У меня же так совсем не получается, приходится работать и писать в свободное время.

- Простите, а фамилия ваша? - поинтересовался Петр.

- Нерестенко.

- Да-да, я слышал вашу фамилию, - зачем-то солгал Петр.

- Правда? - подхватил Георгий. - И по какому же поводу? Вы читали что-то мое?

- Нет, боюсь, не читал, уж извините. Но фамилия знакомая. Правда, я не могу вспомнить, где и при каких обстоятельствах...

- Понятно, - Георгий поджал губы и в глазах его мелькнуло такое презрение, что Петр почувствовал чуть ли не ожог на лице. - Ну конечно, откуда вам... Впрочем, вы ведь оказались вчера на спектакле случайно?

- В общем, да...

- Так я и думал, - Георгий явно начинал ненавидеть Петра. - Вы фантастику не любите?

- Ну, я бы так не сказал, - забормотал Петр, чувствуя, что эти посиделки могут добром не кончиться. - Я читал фантастику... Когда-то. Но сейчас...

- Понятно, - повторил Георгий. Он явно чувствовал себя на две головы выше Петра.

Принесли пиво и огромное блюдо раков. Теперь Петру было чем занять глаза и руки, он отхлебнул из кружки едва ли не половину, и с радостью ухватился за ближайшего рака.

- Меня всегда удивляли люди, не любящие фантастику, - заявил Георгий.

- Вот как? Почему?

- Как же можно не любить фантастики? Полет мысли, провидение будущего, технические предсказания, литература тайны...

- Знаете, все, что я читал из фантастики, - сказал Петр, - показалось мне притянутым за уши.

- Поясните!

- Какие-то перемещения во времени, пришельцы, звездолеты, и эти, как их... - он защелкал пальцами, показывая пистолет.

- Бластеры, - подсказал Георгий, кривя губы.

- Да-да, бластеры. Глупость какая-то.

- Может быть. Меня все вами перечисленное не очень волнует.

- А что же?

- Гибель человечества, - мрачно сверкнув глазами, проговорил Георгий, и глаза его сделались одухотворенными. - Я собираю библиотеку книг-катастроф, в которых человечеству тем или иным образом приходит конец. В конце концов, я и пишу об этом!

- Вы так не любите человечество?

- А разве его можно любить? - вопросил Георгий, нависая над столом. - Может быть вы мне скажете, за что его любить? Молчите?

- Ну почему же? Я могу ответить. Любить человечество есть за что. За литературу. За живопись. За скульптуру, архитектуру. За технический прогресс...

- Ах, оставьте! - вскричал Георгий. - Уж за технический прогресс человечество любить никак нельзя. Вам разве не знакомы последствия так называемого технического прогресса? Загрязнение воздуха, воды и почвы, синтетическая пища...

- Хорошо, хорошо, технический прогресс оставим, - согласился Петр. - Не очень удачный пример, допустим. А как же то, что я перечислил?

- Литература! - презрительно произнес Георгий и устремил совершенно безумный взгляд мимо Петра, куда-то в угол. - Разве может считаться литературой мусор, лишенный всякой фантазии!

- Что вы имеете в виду под мусором?

- Да все, что угодно! - вскричал Георгий, размахивая руками и привлекая к себе внимание немногочисленных посетителей. - Литература, лишенная фантазии считаться литературой не имеет права.

- Скажите, а Достоевский, например...

- Достоевский! Этот убогий писателишко, который во главу угла поставил человеческие страсти, так называемую любовь...

- Вот оно что! - сказал Петр, допивая пиво и делая знак официанту, чтобы принес еще. - Вы не верите в любовь?

- В любовь? - взревел Георгий, сам испугался своего крика и несколько съежился. - Какая любовь! Вы называете любовью это отвратительное совокупление самцов и самок? Этот наркотик, разъедающий душу?

- Ну, секс, - это еще не любовь.

- Вот как? - Георгий насмешливо покосился на Петра. - А что будет делать ваша любовь без секса?

- Я понимаю вас, - Петр покивал головой, поблагодарил официанта за пиво и отхлебнул из кружки. - У вас, видимо, была жизненная драма, неудачная любовь, так? Она бросила вас?