Книга Сверхчеловека. Учебное пособие по техникам Вада Шлахтера

Любой человек изрядно «закомплексован»; он постоянно сам перед собою воздвигает барьеры — психологические, физические, эмоциональные. Умение преодолевать их является необыкновенно важным, ибо только с его помощью высвобождаются внутренние силы человека. Эти силы незримо присутствуют в каждом из нас, лишь изредка проявляясь в экстремальных ситуациях. Вы не можете раскрепостить полностью «мышление тела», пока над вами довлеют всевозможные заповеди и нормы. Незыблемых этических принципов нет. Чтобы овладеть системой «Боевая машина», необходимо понять, что все заложенные кем-то внутрь установки и принципы лишены для вас какого-либо смысла. Любой общественный свод законов — от Уголовного кодекса до норм поведения в гостях — основан на изначальных заповедях. Задумайтесь над тем, кто и для чего их придумал.  Изначально в этом мире нет ни добра, ни зла. Представьте, что вы поймали в прицел голову человека и плавно потянули спуск на себя. Что же вы совершили: добро или зло? С одной стороны, вроде как зло: лишили человека жизни. С другой — возможно, он готовился «наворотить» столько всего, что ваш поступок человечество может рассматривать в качестве великого подарка. Или вы с риском для жизни вытащили кого-то из воды. Добро вы «Отворили? Скорее всего. Но может статься, что мир еще содрогнется от деяний спасенного.

Возьмем двух снайперов, работающих в одной «горячей точке». Оба каждый день нажимают на спусковой крючок, ловя в перекрестье прицела людей с немного другим цветом кожи, формой носа и разрезом глаз. Первый переживает, страдает, мается. Он сознает, что убивает людей, и ему невыносимо тяжело. У него сдают нервы, он может нормально есть и спать. В конце концов он допустит какую-нибудь ошибку, которая для снайпера бывает первой и последней, как и для сапера. Иначе говоря, его настигнет воздаяние. «Такова его карма», — сказали о нем последователи восточных учений. Другой снайпер в той же «горячей точке» делает то же самое каждый день. Но при этом для него нет людей, которых он уничтожает. Он просто выполняет свою работу если он контрактник, или же свой долг, если офицер с аппетитом ест, нормально спит — в общем, не испытывает никакого дискомфорта. Постигнет ли его воздаяние? Думается, что нет. Вспомним «Бхагавадгиту» — не в сумасшедшем кришнаитском издании, а в переводе профессора Семенцова. Есть там место, где Кришна, наставляя Арджуну перед битвой, произносит: «Уравняв с поражением победу, сражайся, Бхарата». «Уравняв с поражением победу» — что это значит? В какой-то момент действий вами должно овладеть полное безразличие к результату. Только тогда ваши действия станут по-настоящему эффективными.

Действие — всё, цель — ничто

Тот, кому доводилось выступать на татами, на ринге или на борцовском ковре, наверное, согласится со мной: самые впечатляющие результаты достигаются не тогда, когда вы заранее взвешиваете шансы и очень хотите победить. Бывает так, что победа заранее кажется невозможной. Вы махнули рукой и решили: «Будь что будет, я пошел...» И неожиданно для себя самого блестяще выиграли схватку. В тот момент, когда вы достигаете внутреннего безразличия, отторгаете все побудительные причины, все связи и формы мышления, вами овладевает лишь одно — бой.

Как-то раз ко мне обратился руководитель некой «организации» с просьбой подготовить группу для разрешения конфликта с другой структурой. Возможности оппонента настолько превосходили его возможности, что победа казалась просто недостижимой.

Я дал бойцам песню. Они слушали ее много часов, а я, пороге слышимости, проводил одновременно мягкое гипносуггестивное внушение. Голос пел:

Призрачно все в этом мире бушующем,

Есть только миг — за него и держись.

Есть только миг между прошлым и будущим —

Именно он называется «жизнь»...

Звучала песня, а я внушал им: «Жизнь — это мгновение. Если вам придется сейчас умирать, вся жизнь пронесется перед вами за считанные мгновения. Это значит, что вы и не жили на свете. Мгновение назад вы родились, а еще через мгновение уйдете. И не важно, отодвинется ли это мгновение на несколько секунд или же на десятки лет. Жизнь — это лишь миг». К концу сеанса люди хором пели:

Чем дорожу, чем рискую на свете я?

Мигом одним, только мигом одним.

Результатом моей работы явилась вера, что они ничем не рискуют в этой жизни, ибо, даже потеряв ее, не теряют ничего. Когда же после многочасового сеанса и короткого сна без сновидений они вышли на свою рискованную встречу, их противники ощутили почти что суеверный ужас. Пустые глаза, расслабленные мышцы, способные мгновенно напрячься. Отрешенные лица, выражающие лишь внутреннюю готовность умереть — здесь, сейчас, в эту самую секунду... И чрезвычайно жесткие в иных случаях «силовики» отступили, просто отказались от своих претензий.