Книга тайн: Как познать тайные сферы жизни

Если ты будешь жить в центре единой реальности, то сможешь увидеть эти формы. Поначалу тебе может казаться, что они имеют отношение к тебе лично. Ты создаешь некую форму, которая затем вызывает у тебя чувство привязанности. Но художники никогда не коллекционируют собственные работы; только само творчество способно доставить истинное удовлетворение. В законченной картине больше нет жизни; из нее выжат волшебный сок. То же самое можно сказать о создаваемых нами образах. Переживание начинает тускнеть и блекнуть, как только ты осознаешь, что сотворил его.

Намек на отрешенность, которая прослеживается в духовных традициях стран Востока, заботит многих людей, которые усматривают в этом признаки пассивности и равнодушия. Но на самом деле эта отрешенность скорее напоминает то чувство, которое приходится испытывать творцу, когда его труд окончен. Создав некое впечатление и пережив его, ты естественно испытываешь отрешенность. Но она не приходит внезапно. Мы еще долго с восторгом наблюдаем за тем, как двойственность играет со своими вечно враждующими противоположностями.

Но возможно, что кто-нибудь из нас вдруг решится испытать состояние, называемое греческим словом метанойя[12], которое означает перемену точки зрения. Поскольку это слово множество раз упоминается в Новом Завете, то понятно, что в нем преобладает духовный смысл. Вначале оно означало отречение от греховной жизни, затем стало обозначать раскаяние, и в своем окончательном и более широком смысле подразумевает вечное спасение. Кроме того, если выйти за рамки теологии, слово метанойя очень близко по значению с тем, что мы называем трансформацией. Это превращение локального ощущения себя в нелокальное. Вместо того чтобы всякое переживание называть «своим», ты понимаешь, что всякое явление во Вселенной носит временный, преходящий характер. Вселенная постоянно месит в своих руках материю, словно сырую глину, создавая из нее все новые и новые формы, и в течение какого-то времени ты называешь одну из таких форм своим «я».

Мне кажется, что метанойя — это тайна, которая скрывается в искусстве чтения табличек нади. Когда-то давным-давно некий провидец заглянул в себя, увидел ничем не ограниченный простор единой реальности и извлек из него едва ощутимый импульс сознания по имени Дипак. Провидец перенес это имя вместе с другими необходимыми данными, которые также открылись ему в пространстве и времени. Для этого требуется определенный уровень осознания, которого может достигнуть каждый из нас. Если бы я мог увидеть себя как некую вспышку в поле света (Джйотиша в переводе с санскрита означает «свет»), я бы обрел свободу, которой не могу обладать, пока помню, кто я, и пока нахожусь в своих предполагаемых пределах. Если имена моих родителей были известны задолго до моего рождения и если день смерти моего отца был вычислен за много поколений до того, как он родился, значит, такие предпосылки не подлежат изменению.

Истинная свобода появляется только в нелокальном осознании.

Переход от локального сознания к нелокальному имеет для меня то же значение, что искупление или спасение. Благодаря ему мы попадаем в ту сферу, где душа может жить, и перед этим ей не придется умирать. Вместо того чтобы вновь углубляться в метафизику этого явления, я позволю себе сравнить его с тем, чего хочется каждому из нас, — со счастьем. Хотеть и быть счастливым — это понятие сугубо личное, и поэтому мы адресуем его нашему эго, единственная цель которого состоит в том, чтобы осчастливить свое «я». Если вдруг выяснится, что счастье лежит где-то за пределами этого «я», — в сфере нелокального осознания, — то это будет убедительный аргумент в пользу метанойи.

Для нас, людей, счастье — понятие сложное. Нам очень трудно оставаться счастливыми и не думать о том, что может разрушить наше счастье. Это могут быть нанесенные нам некогда обиды и раны, а иногда — беспокойство о будущем и предчувствия разных несчастий.

В том, что счастье неуловимо, нет ничьей вины. Игра противоположностей — это космическая драма, и наш ум готов к участию в ней. Счастье, как всем известно, слишком прекрасно, чтобы длиться долго. И это действительно так, если перед словом счастье ты спешишь поставить притяжательное местоимение «мое»; тем самым ты непроизвольно отдаляешь его от себя. Метанойя, или нелокальное осознание, разрешает эту проблему, переступая через «мое», поскольку иного пути просто нет. Отдельные стороны твоей жизни конфликтуют между собой. Даже если бы ты мог управлять каждой из сторон, пытаясь постепенно приблизиться к счастью, то остается еще один глубоко скрытый аспект — твои воображаемые страдания.

Врачи тратят годы, пытаясь избавить людей от навязчивых картин воображаемых несчастий, хотя эти картины не имеют ничего общего с реальными обстоятельствами.