Книга таинств Деливеренс Дейн

Дальше следовали две Псалтыри, затем книга, похожая на вахтенный журнал. Полистав страницы, Конни выяснила, что принадлежал он капитану клипера, вывозившего удобрения и патоку из Салемского порта. Потом обнаружился сборник церковных гимнов Первой Конгрегационалистской церкви у Моря, напечатанный в 1940-е годы. Неужели бабушка его украла? Конни раздраженно выдохнула и стала засовывать сборник на полку, но что-то мешало ему встать на место. Конни осторожно просунула руку за книгу, боясь наткнуться на что-нибудь неприятное — дохлую мышь или жука. Но извлекла оттуда маленькую куклу, сплетенную из кукурузных листьев. Клочок простой ткани служил ей платьем, а на шее был повязан выцветший бант из ниток. На месте лица кто-то нарисовал оранжевым цветом большой улыбающийся рот.

— Странно, — пробормотала Конни, вертя в руках маленькую фигурку.

Вдруг что-то укололо ее, и, отдернув руку, она увидела на пальце капельку крови.

— Ого, — воскликнула она.

Присмотревшись, девушка вытянула из складок одеяния куклы тонкую иглу с вдетой ниткой. Пососав палец, пристроила куклу на каминной полке рядом с фотографией Грейс и Лемюэля. Нахмурившись, она смотрела на куклу, та улыбалась оранжевым ртом. Бабушке она принадлежать не могла — слишком уж старая. Но почему она оказалась на полке рядом с совсем не старинной книгой? Возможно, бабушка с ней играла в детстве. Потом кукла перешла к Грейс, которая спрятала ее и забыла. Надо будет спросить вечером по телефону. Конечно, если Грейс окажется дома.

Конни провела еще час, внимательно просматривая книги на бабушкиных полках. Тщательное исследование выявило набор, типичный для новоанглийской семьи среднего класса. Избранные тома из собрания «Книга месяца» в твердых переплетах без суперобложек, зачитанные до дыр. Несколько книг по истории, изданных в девятнадцатом веке, три или четыре тома математических ребусов, справочник стратегий в дупликатном бридже. Учебник для яхтсменов. Несколько книг по садоводству. И конечно же, все тот же «Упадок и разрушение Римской Империи». В общем, ничего, что подтверждало бы ее гипотезу. Ничего из семнадцатого века, кроме той, первой Библии.

Взгляд Конни, метавшийся по комнате, на секунду задержался на засохших цветах, которые висели в кашпо на окнах, и вдруг упал на чипендейловский стол из вишневого дерева. Глаза девушки загорелись. Конни поспешила к столу и стала шарить руками по твердой, гладкой поверхности. Она сама не понимала, что хочет найти. Может быть, ящик, открывающийся тем самым старинным ключом? Ключ не подошел ни к входной двери, ни к сундукам в столовой. В таких столах бывали фальшпанели, скрывающие отделения для важных бумаг. Под столешницей пальцы наткнулись на выступ, пульс участился. Потайной ящик? Она опустилась на корточки, чтобы заглянуть под крышку. Никакого ящика — просто отошла планка, которую грубо прибили гвоздем за неумением чинить колониальную мебель. Конни рассмеялась про себя. Глупо. Не прятали здесь книгу. В ящиках стола она нашла только квитанции от зеленщика и задубевшие ластики — ничтожные напоминания, которые оставила о себе бабушка.

Солнечные лучи, проникавшие сквозь окна, угасали и скрывались в наступающих сумерках. В вечернем свете Конни боковым зрением всегда замечала движение в углах дома, которое исчезало, стоило ей присмотреться. Мыши, — решила она, хотя ни одной не попалось в ловушки, расставленные вдоль зияющих щелей между стеной и полом. Скоро станет совсем темно. Казалось, дом нарочно торопит наступление темноты, чтобы не посвящать Конни в свои тайны.

Конни чиркнула спичкой, которую достала из коробки на каминной полке, и зажгла масляную лампу, выкручивая фитиль, чтобы выровнять пламя. В столовой стояло несколько запертых сундуков и встроенный шкаф с посудой, которую надо было помыть, но Конни все никак не могла собраться с силами. Она подошла к камину, с удивлением глядя на огромное количество железных прутов и крюков, торчавших из его недр. Когда дом только построили, у камина собиралась вся семья. На дне до сих пор лежала давно остывшая зола.

Поставив светильник на каминную полку, Конни облокотилась на нее и глубоко задумалась. Она провела пальцем по слою пыли на полке с посудой, оставляя темный след. Надо все это протереть, а посуду вымыть, сложить в коробки и продать. Конни представила себе, сколько еще нужно сделать, и сразу почувствовала усталость. Она подтянула к себе один из стульев, стоящих у стола, и села, подперев рукой подбородок. В доме было тихо, сумерки сгущались. На противоположной стене между засохшими растениями висел портрет. С него вполоборота взирала бледно-голубыми глазами затянутая в корсет чопорная брюнетка и декольтированном платье.

— И что это мы так задаемся? — спросила ее Конни.

Неудивительно, что портрет ничего не ответил. В этот момент взявшийся из ниоткуда Арло встал лапами ей на колени и начал тыкаться носом в локоть. Конни посмотрела на собаку и улыбнулась.

— Хорошая идея, Арло, — сказала она, поднимаясь со стула.