Следующий вопрос сорвался помимо моей воли:
Тьма некоторое время молчала. Я подумал, может быть, Она не захочет отвечать, но тут в голове пронесся образ, оборвавший слабую надежду внутри:
Вот как. Почему-то спрашивать дальше ничего больше не хотелось. Я провел внутренний анализ и сделал вывод, что вопрос о Вике мучил меня злее всех остальных, и что именно о ней я хотел поговорить в первую очередь. Но боялся узнать правду.
Тут как будто невидимая рука перевела мое внимание куда-то в сторону. В пяти метрах от меня обнюхивало дорогу странное существо: дворняга с крыльями и ушами летучей мыши и огромным хвостом скорпиона. Конечно, это был не истинный облик зверя - мое сознание нарисовало такую картинку, исходя из функционального образа врага. Перепончатые крылья позволяли ему летать с хорошей маневренностью, собачий нюх - ориентацию в мире запахов, уши-локаторы подсказывали, что враг имеет эхолокационные способности. Хвост скорпиона являлся оружием. Чудовищная собака бродила по мосту, но, кажется, меня совершенно не замечала.
Вот она - причина моей паранойи.
Я поглядел на длинный костяной хвост собаки, венчавшийся внушительным жалом, и на свои голые руки.
Тут я заметил перед собой узкий продолговатый предмет, парящий в воздухе. Крестовина в нижней части предмета не оставила сомнений - это длинный меч. Клинок этот был настолько черен, что ярко выделялся даже на фоне отсутствия света. Меч казался трещиной на теле реальности, за которой находилась абсолютная пустота. Что-то вроде трафарета: контур меча создавался не наличием его физической формы, а наоборот - отсутствием чего бы то ни было. По краям оружия можно было различить тонкую полосу искаженной реальности, что-то вроде стеклянной трубки, за которой предметы размывались и теряли свои очертания. Наличие такой полоски делало клинок родственником Черной дыры, непонятно почему изменившей свою природную форму.
Я протянул к мечу руку, но не испытал никаких тактильных ощущений. Оружие не находилось ни в одном из ведомых мне агрегатных состояниях - я просто осознал его присутствие у себя на ладони, не чувствуя никакого веса. Лезвие (или я) оказалось абсолютно тупым - ни малейшего вреда большому пальцу левой руки оно не причинило. Я не вдруг сообразил, что это не обычный кухонный ножик, который можно таким бытовым образом проверить на остроту. Я несколько раз махнул клинком - тот послушно выполнил маневр. Какое-то предназначение у него все-таки имелось.