Книга Тьмы. Часть 1 (СИ)

- На концертах, а не на... вот этом, - Сергей указал рукой в сторону выхода из шатра. Полог тут же откинулся, впустив Гришу. В руке директор держал запотевшую литровую пластиковую бутылку без этикетки. Гриша широким шагом подошел к столу, вытащил из пакета пять одноразовых стаканчиков и четкими движениями разлил в них прозрачную жидкость.

- В последнее время даже для vip-зоны не делают исключений, - как бы оправдываясь, известил Гриша. - Так что, кому надо, запасаются заранее.

- Водка? - на всякий случай спросил Сергей.

- Именно, - кивнул директор. - Конечно, жарко, но она вас расслабит.

Водку закусили лимоном и откинулись в креслах, ожидая результата.

- Вроде помогло, - улыбнулся Дима.

- А мне что-то не очень... - протянул Игорь.

- Да тебе лишь бы нажраться, - обвинил его Дима и оба разом засмеялись.

Гриша повторил свой маневр со стаканами и бутылкой.

- За удачное выступление! - сказал тост Алекс, и холодно-горячая жидкость провалилась в желудки.

Гриша посмотрел на часы:

- Переодевайтесь. Пора выдвигаться.

Костюмы у нас были пестрые - дизайнеры сшили что-то среднее между одеянием средневекового барда и нарядом неформала из двухтысячных. В итоге из меня получился какой-то пират: фиолетовая шляпа с пером, того же цвета камзол без рукавов с высоким воротником и ярким фениксом на спине, белая кружевная рубаха, увешанные цепями черные ботфорты, полосатые штаны и ремень с увесистой бляхой в форме черепа. Все это добро плотно прилегало к телу, давило, стесняло движения и вызывало интенсивное потоотделение. На остальных музыкантах были похожие костюмы, различались они лишь расцветкой и рисунком на камзоле. Я подошел к зеркалу и остался доволен результатом. До этого я боялся, что буду выглядеть как Робин Худ.

Затем нас посадили в микроавтобус и повезли куда-то в сторону от Большой сцены. По идее, Малая сцена находилась на другом конце поля. Это обстоятельство и обидело команду, и вселило некоторую надежду. Через несколько минут не самой комфортной езды по пересеченной местности автобус остановился. Мы оказались за Малой сценой, хотя даже она выглядела внушительно. Здесь было не так шумно и многолюдно, как возле эпицентра фестиваля - Большой с ее громадами и монстрами рока.

Возле подмостков-пандусов, ведущих на сцену, нам встретилась компания девиц, ото лба до пяток разукрашенных в яркие цвета: краской были густо измазаны футболки и короткие шорты. Это была наша первая встреча с обитателями по-ту-сторону-кулисья фестиваля, непонятно как проникших на территорию персонала. Девушки брали автографы у каких-то хиппи, а потом заметили нас. Костюмы им явно понравились.

- А вы музыканты, да? - спросила одна.

- Музыканты, - подтвердил Дима, взглядом снимая остатки их одежды и стирая краску. Затем, словно в продолжение своим каким-то мыслям, медленно добавил: - Хотя с краской даже интересней...

Девушки засмеялись, переглядываясь.

- Ну, идите... брынчите, - говорят, - что играете хоть?

- Музыку, - пробормотал Алекс где-то из-за спины, и добавил: - Хорошую.

- А вы поиграйте, а мы послушаем.

Дима уже открыл было рот для ответа, как сзади раздался громкий голос:

- Ну, где вы бродите? - делового вида женщина тридцати лет в темных очках взяла Алекса за локоть. - Давайте быстро, вам выходить скоро.

- Вот и услышите, - подмигнул девушкам Дима, и мы направились к сцене.

Напряжение немного снялось, но этого не хватало, чтобы полностью освободиться от тисков страха перед предстоящим выступлением. От алкогольной порции, выпитой в шатре, к тому времени не осталось и следа. Мы поднимались на сцену, будто на плаху.

- Готовьтесь, - сказала женщина, оставляя нас за кулисами посреди нагромождения аппаратуры, и как мне показалось, зловеще, добавила: - Вы следующие...

Она ушла, оставив нас наедине со своим ужасом.

- Мне почудилось, или она действительно со словами "вы следующие" подмигнула? - почти шепотом спросил Дима.

- Дурень, она была в очках, - напомнил я.

- Ну, под очками подмигнула, - не унимался Дима.

- Да, веселая дамочка, - сказал Сергей. - Сам весь на нервах, а она заряжает тут такое...

- Все боятся, - отстраненным голосом произнес Гриша. - Но все же идут. А боятся чего? Того, что публике не понравится музыка? - Гриша вопросительно посмотрел на нас, а затем рассмеялся. - Нет, конечно. Боятся раскрыть свой внутренний мир. Боятся, что этот внутренний мир будет диссоциировать с публикой. Общество потому так и называется, что построено на общих интересах. И вот, ребятки, вам самое главное: большинство тех, кто выступает со сцены или перед трибуной, говорят то, что от них хотят услышать. И только тогда человек не чувствует страха или волнения. Только вот беда: тот, кто потакает ушам публики, не способен внести что-то новое.

Алекс иронически хмыкнул, но Гриша этого не заметил. И хорошо, что не заметил. Слова нашего нового директора показались Алексу не столь глубокими, как та полемика, которую мы вели в свое время между собой. Но Гриша был не так-то прост: