Книга Тьмы. Дилогия (СИ)

— Дыши!.. Раз, два, три!.. — вновь раздался крик — где-то на улице, как будто сон еще продолжался.

Эти слова повторялись снова и снова, пока я окончательно не пришел в себя. Я встал с кровати и подошел к окну. Недалеко от дома при слабой освещенности можно было различить группу людей, собравшихся вокруг трагической сцены: парень, стоя на коленях, делал искусственное дыхание и массаж сердца неподвижно лежащей на траве девушке. Кареты «скорой» нигде не было видно. Я быстро оделся и выскочил на улицу.

У Юли была астма, она лежала без сознания уже двадцать минут. Сердце остановилось. Нити Судьбы охотно передавали мне все данные о девушке. Компания ночных гуляк беспомощно наблюдала за тем, как Юля умирает. Звонки в «скорую» с гневными требованиями не прекращались, диспетчер лишь повторяла, что машина в пути. Что происходило в этот момент с выехавшей каретой — я не ведал даже в теневой личности.

Я не знал, чем мог бы помочь. От тела Юли один за другим отрывались каналы энергии, болезненно скручивались и чернели. Личный свет девушки угасал. Бесформенное облако ее естества поначалу превратилось в тучу, а затем стало приобретать форму какой-то странной птицы.

Она умирает, — сказала Тьма.

Птица неловко двигала широкими крыльями, еще не представляя, что это — полет. Такая новая возможно ее крайне притягивала, девушка совершенно забыла, где находится и что с ней происходит.

Никакой массаж сердца теперь больше не поможет.

— Подожди, — обратился я к птице. — Тебе незачем так спешить.

— Я хочу вперед, — ответила девушка. — Меня больше ничего не держит. Я свободна. Я свободна от любви и от тела. Теперь я одна — сама по себе.

— Куда ты отправишься?

— Туда, — птица указала вверх. — Хочу узнать, что там. Это моя новая цель. Жизнь не имеет смысла. У жизни нет целей, кроме смерти.

Птица крепла с каждым мгновением, забывая свою человеческую сущность. Оставшиеся нити Судьбы едва удерживали ее. Еще какое-то время — и вернуть девушку будет уже невозможно. Юлия переставала быть.

— Жизнь не имеет смысла, — согласился я. — Все существа живут не потому, что им уготовано какое-то предназначение, а потому, что они были рождены. Людям обязательно нужен «смысл», чтобы думать о чем угодно, только не о смерти. Потому что смерть ломает все их планы жить вечно.

— Значит, вечной жизни не существует?

— Бессмертно только то, что не рождено. Жизнь вечна, но вечной жизни нет.

— Тогда кто же я, по-твоему?! — спросила птица с вызовом.

— Ты — остаточная информация о себе самой. Призванная блуждать по вселенной без надежды найти приют и утолить голод. Таких как ты называют призраками.

— Значит, это все? Конец? Я улечу и больше ничего не будет?

— Будет. Что-то всегда обязательно будет. Во вселенной по-другому не бывает. Не бывает ничего только там, где ничего нет.

— А я? Я буду?

Птица сомневалась. Мне удалось заново привязать к ее телу несколько отпавших нитей, и птица стала бояться ступить в неизвестность.

— Смерть разрушает одно «я» и создает новое. Но у существа нет ничего ценнее своего «я». Поэтому существо стремится к бессмертию. Единственная возможность для человека осуществить бессмертие — через потомство, передавая самого себя в детей, — на генетическом и духовном уровне. Именно поэтому к детям возникает такая любовь — человек любит самого себя в будущем.

Птица грустно посмотрела на отчаявшегося молодого человека, безуспешно пытавшегося привести девушку в чувство.

— У меня нет детей.

— Значит, у тебя нет ничего.

Птица задумалась. Я ждал в напряжении. Я не смогу ее спасти, пока она сама этого не захочет.