Книга третья. Усердная жадность (СИ)

— Кыш-кыш! — сказал нам добрый дедушка, шустро и по-молодому бегая вдоль поверженного крокодила. Нагибался оябун-водитель-капитан-мэр-отец-дед-артиллерист очень даже быстро и ловко, чем-то смахивая на коротконогую цаплю. Не просто так, разумеется, а подбирая всякое-разное с земли, что могло быть только лутом, выпавшим с босса. Косясь на нас, старик бурчал, — Бегают тут всякие. А потом вещи пропадают!

Саяка горько всхлипнула, Кинтаро забормотал, а я… нет, мне было просто весело. Многие часы, проведенные по молодости в массовых ролевых играх, оставили свой отпечаток на логике — кто работу сделал, того и тапки. Да и не был я никогда шмоточником, желающим усилиться всеми возможными способами. Дед и для нас много чего сделал, и монстра, можно сказать, сам убил. Кроме того, меня глодали сильные сомнения, что чудовищные стволы, вновь исчезнувшие магическим образом в крыше, стреляли бесплатно. Но…

— Оябун, ни на что не претендую, — хмыкнул я, — но молодежь же заслужила по сувенирчику?

— Сам-то не молодежь? — хитро уставился на меня спылесосивший всё вокруг старик. Огромная туша крокодила тем временем медленно и пафосно растворялась в воздухе.

— Не жадный, — гулко оповестил я всех из-под шлема-кабуто и маски-намордника, — Работаю за идею. Зато как!

Тсучиноко старшего визуально передернуло, а затем он, пробурчав, что мол, лучше бы работал за деньги, но без косяков, скомандовал всем грузиться назад в Читозе, для возвращения в город. В это время очнулась аккуратно мной положенная в гостевой комнате Тами, сразу же задавшая вопрос по поводу босса. Кинтаро, честная душа, тут же ей ответил, не отводя взгляда от провокационного купальника рыжей гномки, а у последней случилась форменная истерика. Она не получила за крокодила ничего!

К городу мы ехали под плач, проклятия и исповеди, от которых звенело в ушах.

Тами Мотоцури оказалась очень… очень жадным существом.

Глава 3

— Не понял, — растерянно пробормотал я, стоя в чистом поле перед новыми воротами. По бокам ко мне прижимались рыдающие женщины, из-за чего вид наша композиция имела несчастный и осиротевший.

Обусловлено же всё было тем, что в Воттут нас не пустили. Нас троих — меня, Саяку и Мотоцури.

То есть, на полном серьезе — нас, только что спасших этот сраный городишко от гигантского крокодила-босса, не пустили в город, потому что в наших Статусах (моем и Саякином) есть отметка «подозрительности». Только и всего. Одая, разумеется, пустили, несмотря на такую же отметку (всё-таки он оябун клана якудза), только ведь он «сам Тсучиноко, почетный Председатель Гильдии Мастеров», а мы с Саякой кто? Правильно. «Таинственный страж» и «таинственная горничная». Ну а Мотоцури пошла до кучи просто потому, что вид имела неадекватный и истерический, а психбольниц в Воттуте нету.

Одай мало того, что совсем не сопротивлялся решению местных властей, ласково и под ручки уводящих его вместе с Кинтаро в недра Воттута, а еще вполне себе злорадно торжествовал и ехидно ухмылялся. Я был готов зуб заложить, что натерпевшийся от нас старикан нечто подобное предполагал заранее, что и предвкушал самым мерзопакостным образом!

Ирония судьбы. У нас есть немножко денег, рядом буквально сокровищница шмоток, а нас «велено не пущать». И стража, своеобычная буквально в каждом населенном пункте этого мира, сурово бдит.

Да и… фиг бы с ним!

— Так, мелкая, на разведку, — начал распоряжаться я, — Ищи любых монстров ниже 20-го уровня, главное, чтобы их было много. Саяка, ты с сегодняшнего дня начинаешь упражняться в Кулинарии. А я разобью лагерь.

— Десять тысяч…, - прохныкала гномка, продолжая тереться носом о мое бедро, но протягивая сложенную лодочкой руку наверх, поближе к моему охреневшему лицу.

— Я тебе сейчас подзатыльник дам, — посулилось само собой, — Тебе снова станет хорошо, но одежда порвется. Будешь ходить голая. Приступать к выданным обязанностям, солдат!

О, какой резвый старт. Ладно. Если уж я бывшую ведьму слегка надрессировал на адекватность, может и с этой рыжей бедой получится. Впрочем, пока её лучше выкинуть из головы, все равно серьезно поговорим позже. Пока стоит переодеться в цивильное, да и сосредоточиться на отдыхе.

Госпожа Такамацури, застенчиво ковыряя ножкой травку, уведомила меня, что её навыки Кулинарии прискорбно малы, блюда получаются невкусными, а нежные руки плохо держат нож и поварешку. Полное отсутствие таланта! Поэтому, во имя сохранения жизни и здоровья её любимого Маччи, которому еще понадобятся силы, чтобы прогнать вредную гномку, она не будет готовить. Вообще, никогда.

— Штош, — грустно вздохнул я, отключая «выбор дамы», — Ну тогда я сам, всё сам…

Намёк был воспринят под нужным углом. Похудевшая до «естественных» величин Саяка тут же воспылала любовью к изучению новых ремесел, со всей страстью принимаясь за дело. Не то, чтобы я был злобным эксплуататором и женоненавистником, просто заметил тенденцию — люди, на которых отдохнула природа, постоянно норовят отдохнуть на окружающих. Все должны пахать!