Книга третья. Усердная жадность (СИ)

То, что творилось вокруг, не было ни встречей, ни парадом, ни спонтанным праздником тем более. Больше всего движуха напоминала слабо контролируемую истерию, которую осуществляли те, кто должен был с ней бороться. Спустя пять минут к раскатывающим вокруг ментам в легких латах, но на техноконьках и с ружьями, присоединились медицинские кареты, затем пожарные службы, потом пришла очередь и обычных водятлов, ехавших ранее по своим делам. И все это с визгами, криками, слезами и чепчиками.

А спустя уже десяток минут нашей неспешной езды, чуть впереди нас полетел маленький дирижаблик с огромными рупорами, свисающими с гондолы. И с них неслось на весь город:

- СТРАНСТВУЮЩИЙ ИМПЕРАТОР ВЕРНУЛСЯ!!!

Атмосфера в кабине была далеко не праздничной. Тами что-то бормотала себе под нос, загибая пальцы. Саяка, мудро улыбаясь, смотрела в никуда, играя пальцами с висящей у нее на веревочке массивной гайкой. Кинтаро был бледен и подавлен, он стоял, пошатываясь и слегка закатив глаза, причем не совсем сам, а с помощью Внучки, что его за талию и обнимала, попутно расцветая расчётливой влюбленностью.

То, что полимеры в прошлом, а боржоми поздно, мы поняли довольно быстро. Усилиями громогласного дирижаблика и истерящих в экзальтации работников города, Читозе быстро оказалась во главе стихийно образованного парада. Сложился своеобразный ордер — спереди и сверху орут, привлекая граждан, а привлекаемые граждане начинают кучковаться за кормой джипопагоды, тоже изрыгая разные несусветные радостности, маша руками, головами, чепчиками, младенцами и худыми гномами. Полиция в своей массе как-то спонтанно переключилась на регуляцию самих граждан, а её авангардное место уже заняли пожарники и какой-то подозрительный народ в белых халатах. Побег из этой процессии стал решительно невозможен.

— А что такое? — раздался вопрос от пришедшей в себя Саяки, держащейся за кресло коварного деда и отсвечивающей своей великомудростью на всю улицу, — Вы разве не знали, что дедушка Одай император?

Кинтаро тихо зашипел, как спускаемый водяной матрас, когда его давят жопой. Внучка ойкнула, утверждая бедолагу поудобнее.

— Ну да, — глубокомысленно решил я добавить обычному японскому мальчику до второго детского инфаркта, — Когда в таверне Тсучиноко-сама слегка небрежно отозвался об одном из герцогов этой империи, можно было понять намёк. Но нам было лень.

— Помогите! — панически пискнула Внучка, не удерживая тело, которое сильно потянуло к земле.

— К стенке его прислоняй, — дал дельный совет я, не переставая улыбаться и делать ручкой жесты. От книги пришлось отвлечься. Невозможно читать, когда вокруг бардак, а её, родимую, у тебя из рук пытаются то ли украсть, то ли просто отжать.

— Мач, может того… полечишь? — задала практичный вопрос гномка, пребывая в неуместном для себя амплуа сердоболицы.

— Сдаётся мне, что впереди нашего Кинтаро ждут куда большие потрясения, — выдавил сквозь улыбку я, — Пусть закаляется.

— Тихо вы! — буркнул наш венценосный водитель, — И вообще, чтоб ни с кем не разговаривали, пока одни не останемся! Улыбайтесь и молчите!

— Тётушка Сумие… бабушка Тама…, - простонал тем временем юный и внезапно благородный юноша, — Кто они, деду-шка?

— Потерпи часик, Кинтаро-кун! — настолько приторно-мерзко-многообещающе-вредным тоном пропел старик, что внук просто закатил глаза и стал дышать через раз.

Парадный въезд продолжился, причём, через некоторое время, в окно сунулась восхищенно-испуганная рожа стража закона немалых чинов и брюха, едва удерживающаяся на присобаченных к сапогам колёсах. Эта рожа с самой высокой концентрацией почтения в голосе умолила Тсучиноко-старшего чуть прибавить газку, ибо народ сзади продолжал кучковаться и напирать на передних, так что как бы не вышло беды с задавленными гражданами. Оябунистый император милостиво качнул головой и вдавил тапку в пол поглубже, так что через каких-то полчаса, объехав красивый парк, мы со всей возможной помпой въехали на территорию летнего императорского дворца, где, по словам всё той же рожи, и квартировала в данный момент товарищ императрица.

Логично, подумал я. Муж всю жизнь шляется, а жена домом заправляет. А шляется он настолько давно и настолько продуктивно, что у некоторых его очевидно нагулянных сыновей бороды уже с метр. Нагулянных в дороге, нужно добавить.

Дворец был очень похож на торт. Только не то кондитерское изделие, которое кушают с чаем и не то, которое иногда заказывают на свадьбу, а скорее вариант, когда из него должна выпрыгнуть стриптизёрша. В данном случае — самая большая в мире. Колоссальное круглое строение было у основания размером с Великую Библиотеку, но при этом еще и устремляясь вверх на полторы, а то и две сотни метров! Титан архитектуры, сбацанный из белого камня, наверное, мог вместить в себя всех жителей столицы, правда, понаехавших бы пришлось вешать снаружи… но, тем не менее!!