Книга третья. Усердная жадность (СИ)

Разумеется, Одай пытался донести до своей матушки немного здравого смысла, но у той планку сорвало полностью, так что дед был беспомощен. Однако свои интересы блюл — если мы не явимся на коронацию, то он исключит нас из Тсучи-гуми. Мол, сам ты Мач, дурак, куда лез? Зачем языком чесал? Вот теперь выкручивайся!

— Может, тогда отдадим? — робко спросила Саяка, тут же отчаянно взвизгнув — гномка схватила бывшую ведьму зубами за кожу на ребрах справа, начав сосредоточенно жевать образовавшуюся складочку.

— Нет/Нефт! — почти крикнули мы с рыжей одновременно.

— Лааааадно! — пропищала великая мудрица, крутясь вокруг собственной оси в попытках оторвать от себя подругу.

Я пока чесал в затылке. Дед нас слил, но имел на это моральное право, всё-таки я неслабо потоптался на его планах. С другой стороны, я честно сопровождал его и Кинтаро, а значит, имел не меньшее моральное право облегчить пареньку жизнь, раз та схватила его за нежное, потащив в золотую клетку. С третьей точки зрения, знай я, что бабуленция две сотни лет бьет поклоны блондинистой и сисястой дуре — молчал бы в тряпочку, не отсвечивая.

В общем, когда все дураки, по шапке достаётся самому слабому. Мы — самое слабое звено.

С внезапным тихим хлопком воздуха в переулке сразу стало тесно от появления нового лица, которое тут же сильно растерялось нашим дружественным рефлекторным объятиям со всех сторон. И мучительно покраснело. Наверное, приятно, когда тебя узнают за секунду, да еще и так радуются приходу!

— Эх, Самарра! — радостно и тихо проурчал я в малиновое теплое ухо замотанной в черное кентаврицы, — Одно неловкое движение…, и я тебя полечу. Или отшлепаю.

Кентаврица тихо пискнула, оседая сразу на все четыре ноги, но это было далеко не всё. Спереди её влюблённо обняла Саяка, а совсем сзади пристроилась участливо улыбающаяся Тами, разложившая на полную длину одно из своих копий. Она свободной рукой что-то там поглаживала или жмякала, от чего порнокопытная куноичи начала слегка истерически икать. За шею, понимаешь, обнимает страшный мужик, спереди между твоих грудей светятся ну совсем недобрые глазки, а сзади вообще происходит нечто категорически ужасное.

— Самара, как вы могли? — укоризненно прошептал я в почти дымящееся ухо, — Мы вас любили. Заботились. Подняли вам уровни. Поделились добычей по-честному. За что вы так с нами? Ммм?

Девушка лишь крупно дрожала, спазматически икая от ужаса, но в моем сердце, лишившимся на ровном месте ровно дюжины дней обжорства, пьянства, гульбы и сна на мягкой суперкровати, не было ни капли сочувствия. Зато была капля кое-чего другого, и оно вполне могло убить лошадь. Очень приятным способом. Наверное, отточенные инстинкты шпиона и убийцы как-то это почувствовали, потому как девушка выхватила здоровенный блокнот, чтобы тут же начать в нём лихорадочно писать.

«Я не виновата!»

— Мм? — промурлыкал я, — Не верю…

«Пришла вам помочь!!»

«Отпустите меня!!»

«Пожолуйсто!!!»

— Я тебе, конечно, верю, — продолжал я настолько сладким тоном, что у самого разболелся отсутствующий кариес, — Разве могут быть сомненья? Только подробности, Самара, их нужно больше! Больше подробностей! Иначе за девочек я не отвечаю…

Девочки намёк поняли. Кентаврица закатила глаза и часто томно задышала, явно отлетая в астрал. На всякий случай погрозив кулаком Тами, явно вытворяющей что-то неконвенционное, я погладил по голове Саяку, вполне себе скромно пальпирующую ту часть Самары, которая из человеческой переходит в конячью. Ничего не прекратилось. Пришлось останавливать великую мудрицу. Отдышавшись и сделав дикие глаза, куноичи застрочила в блокноте так, что следующий лист заполнялся до того, как оторванный касался земли или моих пальцев.

История оказалась несложной. Туриан гар-Шаррг, честный служака, да отсохнут его уши (так и написала!), просто и тупо пришёл с задания, просто и тупо написал подробный рапорт обо всём, а потом также честно и незамутненно, без всякой задней мысли сдал свою долю добытого под роспись на склад. Учитывая, сколько изумлённых до потери пульса людей ходило за ним по пятам и клацало жвалами на его новый уровень, а затем и на груду эссенций, что балбес на голубом глазу сдал… в общем, у полковника гвардии Зайцера, выставившего их с Самарой на эту миссию, не было никаких шансов обеспечить себе часть вознаграждения за блистательное руководство операцией. Сама же кентаврица, бледнея и синея от ужаса, со всех копыт бросилась повторять по следам дуболома партнёра, от чего у того же Зайцера, правда, чуть позже, приключилась медвежья болезнь, истерия и запой.