Книга цены (СИ)

Сине-серебристая комната была единственным местом в замке, где Рубеус чувствовал себя если не уютно, то хотя бы спокойно. За открытыми ставнями обнаружился широкий карниз, переходящий в длинный каменный язык, нависавший над черной пропастью. Смутные силуэты горных вершин, редкие звезды, бледнеющее небо… скоро рассвет.

- Любуешься? - Карл вошел, как обычно, без приглашения. Подойдя к окну, выглянул наружу, и заметил. - Ничего пейзаж. Она любила на карнизе сидеть, заберется на самый край и сидит, когда читает, когда просто…

- Знаю. Снизу видно было, только мы думали, что она - призрак.

- А… - Карл отошел от окна и нажал на кнопку, закрывающую ставни. - Призрак… похоже. Ну да, я же потом запретил ей. Бойцы должны сражаться, а не мечтать. Ладно, это все лирика, теперь давай о реальности, сразу скажу, она тебе не понравится, но либо ты сделаешь то, что хочет Марек, либо… труп. Расклад понятен?

- Более чем. И о какой такой формальности шла речь?

Нехорошее предчувствие поселилось с того самого момента, как Марек упомянул об этой самой формальности.

- Охота. - Карл смахнул невидимую пыль со стеклянного столика, подбросил на ладони браслеты и, отложив в сторону, повторил. - Всего лишь охота… Дат Каор. Помнишь, что это такое?

- Нет.

- Не помнишь? Или сразу отказываешься? Ну да, с тебя станется… послушай, Марек не требует соблюдения всех правил, и скажи за это спасибо.

- Кому?

- Мне, Мареку, Господу Богу! Какая разница. Главное, что у тебя есть возможность избавить жертву от ненужных мучений, а это, поверь, очень много.

- Я не могу…

- Чего ты не можешь? Найти? Или убить? - Карл разговаривал, отвернувшись к стене. - А теперь давай, вспомни, скольких ты уже убил? Человек тридцать наберется? Чуть больше, чуть меньше…

- Это другое.

- Неужели? И в чем же различие? Время у тебя до заката, либо да, либо нет. Только, запомни, Марек отказа не примет. А от того, что ты к своим тридцати трупам добавишь еще один, ничего не изменится. Уговаривать я не буду, надоело. Пора самому начинать думать.

Карл ушел. В комнате вдруг стало душно, тесно. Стены словно сдвинулись, грозя раздавить, в зеркале растаяли отблески искусственного света, а парные браслеты вдруг стали напоминать кандалы. Рубеусу хотелось убраться подальше от Орлиного гнезда и необходимости принимать решение. Впрочем, с решением как раз все просто. Одна смерть, плюс еще одна и еще… плюс много смертей. Он ведь уже привык убивать, просто, не задумываясь и не переживая. Как и подобает да-ори. И сколько времени понадобилось? Рубеус попытался вспомнить тот переломный момент, когда убийство перестало быть собственно убийством, превратившись в неприятное, но привычное действие. Попытался и не смог.

По белому потолку скользили тени, а за железными ставнями восходящее солнце нагревало длинный каменный язык… Рубеус вдруг понял, что почти забыл, как выглядит солнце. Желтое, обжигающе-яркое, чужое… Солнце его не примет, да и глупости все это. Не о солнце думать нужно, а о том, что завтра он окончательно потеряет право называться человеком.

Странно, но эта мысль совершенно его не пугала.

Вальрик

В казарме привычный шум и непривычный, почти забытый запах горя, смешанный со все той же ненавистью, сейчас она другая, целенаправленная, острая, как… как меч, который отобрали у Вальрика. В казарме запрещено держать оружие. Шакра задержался в душе больше обычного, а когда пришел, то не вытираясь, упал на кровать.

- Ты не ранен? - спросил Вальрик, его несколько беспокоила эта непривычная мрачность.

- Оставь, - Ским садился на кровать тяжело, прижимая раненую руку к телу, сквозь бинты проступили розоватые пятна. - Он после боя всегда такой.

- Но мы же победили? Или нет?

- Победили, - отозвался Шакра, не открывая глаз. На темной коже блестели капли воды, придавая сходство с одной из бронзовых статуй Саммуш-ун. - Очередная бессмысленная победа…

- Почему бессмысленная?

- А какой в ней смысл? И какой смысл в том, чтобы сражаться с незнакомыми людьми, которые лично тебе ничего плохого не сделали? Ради чего? Пустого веселья? Мимолетного азарта? Чтобы кто-то заработал деньги, а кто-то проигрался? Какова цена жизни?

- Пойдем, - Ским тронул Вальрика за плечо, - он еще долго говорить будет. По мне так лучше напиться, тем более сегодня можно. Обычай такой, победившие… ну или выжившие могут пить столько, сколько захотят, бои плотно не ставят. Ну, как правило.

Людей в столовой было немного, раньше Вальрику не приходилось видеть, чтобы длинные скамьи пустовали. Постоянные тренировки весьма благотворно сказывались на аппетите бойцов, ну а господин Суфа на еде не экономил. На выпивке, если верить Скиму, тоже.

- Ты когда вперед пошел, я подумал что все, сейчас положат… даже жалко стало, а ты сначала одного смел, потом второго, а там и мы подоспели… нет, ну зверь. - Ским жадно глотал горячую кашу, морщился, запивал вином, снова морщился, скорее уж по привычке, чем от боли. - Натуральный зверь.

- Ничего не помню.

Ским не удивился, впрочем, здесь сложно было кого-то удивить таким пустяком.