Книга тысячи и одной ночи. Том 8. Ночи 894-1001.

И они собрались в диване и стали бранить шейх-альислама, говоря ему: «Почему ты не удержал его от входа к царевне для разврата?» И шейх-аль-ислам ответил: «О люди, этот человек – нечестивец, и он сделался обладателем перстня, и мы с вами не можем ничего против него сделать. Аллах великий пусть воздаст ему за его дела, а вы молчите, чтобы он вас не убил».

И когда воины собрались в диване и вели эти речи, вдруг вошёл к ним в диван царь и с ним его зять Маруф…»

И «Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала ночь, дополняющая до тысячи, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что воины в сильном гневе сидели в диване и разговаривали о везире и о том, что он сделал с царём, его зятем и его дочерью, и вдруг царь вошёл к ним в диван, и с ним был его зять Маруф.

И когда воины увидели его, они обрадовались его приходу, и встали ради него на ноги, и поцеловали перед ним землю; а затем царь сел на престол и рассказал им всю историю, и их горесть прошла.

И царь приказал украшать город и велел привести везиря из тюрьмы, и когда он проходил мимо воинов, те проклинали его, бранили и ругали, пока он не дошёл до царя.

И когда он предстал перед царём, царь велел убить его самым ужасным образом, и его убили, а потом сожгли, и он отправился в ад в наихудшем положении, и отличился тот, кто сказал о нем:

И пусть не помилует могилы его Аллах, И вечно пусть будет в ней Накир вместе с Мункаром.

И потом царь сделал Маруфа у себя везирем правой стороны, и приятно было для них время, и чисты были их радости, и они провели так пять лет. А на шестой год царь умер, и царевна сделала Маруфа султаном вместо своего отца и не отдала ему перстня.

А она в это время понесла от него и родила мальчика – дивно прекрасного, выдающегося по красоте и совершенству, и он оставайся на коленях у нянек, пока не достиг пяти лет жизни.

И тогда его мать заболела смертельной болезнью, и призвала Маруфа, и сказала ему: «Я больна». И Маруф воскликнул: «Да сохранит тебя Аллах, о любимая моего сердца!» Но царевна молвила: «Может быть, я умру, и мне не нужно поручать тебе заботится о твоём сыне, но я поручаю тебе беречь перстень, так как боюсь за тебя и за этого мальчика». – «Не будет беды с тем, кого бережёт Аллах», – сказал Маруф. И царевна сняла перстень и отдала его Маруфу, а на следующий день она преставилась к милости великого Аллаха, и Маруф остался царём и стал выносить приговоры.

И случилось, что в какой-то день он встряхнул платком, и военные ушли от него в свои жилища, а он вошёл в комнату, где сидят, и сидел в ней, пока не прошёл день и не приблизилась ночь с её мраком. И тогда вошли к нему его собутыльники из вельмож, следуя обычаю, и провели у него время в развлечениях и удовольствиях до полуночи, а потом они попросили позволения удалиться, и Маруф разрешил им, и они разошлись от него по домам. И к Маруфу вошла невольница, которая исполняла службу у его постели, и постлала ему постель, и, сняв с него платье, одела его в одежду сна, и он лёг, а невольница растирала ему ноги, пока его не одолел сон, и тогда она вышла от него, и ушла на свою постель и заснула.

Вот то, что было с нею. Что же касается царя Маруфа, то он спал, и не успел он опомниться, как что-то оказалось рядом с ним у него в постели. И он проснулся, испуганный, и воскликнул: «Прибегаю к Аллаху от сатаны, битого камнями!» И, открыв глаза, увидел подле себя женщину, безобразную по внешности. «Кто ты?» – спросил он её. И она сказала: «Не бойся, я твоя жена Фатима, ведьма». И тогда Маруф посмотрел на неё и узнал её по её чудовищному облику и длинным клыкам.

«Откуда ты ко мне вошла и кто принёс тебя в эту страну?» – спросил он. И Фатима молвила: «А в какой ты стране сейчас?» И Маруф сказал: «В городе Хитаналь-Хатан. А ты когда покинула Миср?» – «Только что», – ответила Фатима. И Маруф спросил: «А как это?» И она сказала: «Знай, что, когда я с тобой повздорила и сатана подбил меня тебе повредить, я пожаловалась на тебя судьям, и они искали тебя, но не нашли, и кади расспрашивали о тебе, но никто тебя не видел. И когда прошло два дня, меня охватило раскаяние, и я поняла, что грех на мне, но раскаяние было бесполезно. Я просидела несколько дней, плача о разлуке с тобой, и уменьшилось то, что было у меня в руках, и мне пришлось просить на пропитание, и я стала просить всякого, счастливого и несчастного, и с тех пор, как ты со мной расстался, я вкушаю унижение просьбы и оказалась в наихудшем положении. И каждую ночь я сидела и плакала из-за разлуки с тобой и из-за того, что я испытала после твоего ухода позор, унижение, несчастье и ущерб».