Книга тысячи и одной ночи

И потом халиф подошел к дверям дворца и постучал легким стуком, и Нур-ад-дин сказал: "Шейх Ибрахим, в двери дворца стучат". — "Кто у дверей?" — спросил шейх Ибрахим. И халиф сказал: "Я, шейх Ибрахим", — и тот спросил: "Кто ты?" — и халиф ответил: "Я, Карим, рыбак. Я услышал, что у тебя гости, и принес тебе немного рыбы. Она хорошая".

И, услышав упоминание о рыбе, Нур-ад-дин и его невольница обрадовались и сказали: "О господин, открой ему, и пусть он принесет нам свою рыбу". И шейх Ибрахим открыл дверь, и халиф вошел, будучи в обличии рыбака, и поздоровался первым, и шейх Ибрахим сказал ему: "Привет вору, грабителю и игроку! Пойди покажи нам рыбу, которую ты принес!" И халиф показал им рыбу, и они посмотрели и видят — рыба живая, шевелится, и тогда невольница воскликнула: "Клянусь Аллахом, господин, эта рыба хороша! Если бы она была жареная!" — "Клянусь Аллахом, госпожа моя, ты права! — ответил шейх Ибрахим и затем сказал халифу: — Почему ты не принес эту рыбу жареной? Встань теперь, изжарь ее и подай нам". — "Сейчас я вам ее изжарю и принесу", — отвечал халиф, и они сказали: "Живо!"

И халиф побежал бегом и, придя к Джафару, крикнул: "Джафар!" — "Да, повелитель правоверных, все хорошо?" — ответил Джафар, и халиф сказал: "Они потребовали от меня рыбу жареной". — "О повелитель правоверных, — сказал Джафар, — подай ее, я им ее изжарю". Но халиф воскликнул: "Клянусь гробницей моих отцов и дедов, ее изжарю только я, своей рукой!"

И халиф подошел к хижине садовника и, поискав там, нашел все, что ему было нужно, даже соль, шафран и майоран и прочее и, подойдя к жаровне, повесил сковороду и хорошо поджарил рыбу, а когда она была готова, положил ее на лист банана, и взял из сада лимон и сухих плодов, и принес рыбу и поставил ее перед ними.

И девушка с юношей и шейх Ибрахим подошли и стали есть, а покончив с едой, они вымыли руки, и Нур-ад-дин сказал: "Клянусь Аллахом, рыбак, ты оказал нам сегодня вечером прекрасную милость!" И он положил руку в карман и вынул ему три динара из тех динаров, что дал ему Санджар, когда он выходил в путешествие, и сказал: "О рыбак, извини меня! Если бы ты знал меня до того, что со мной случилось, я бы, наверное, удалил горечь бедности из твоего сердца, но возьми это по мере благословения Аллаха!" И он кинул динары халифу, и халиф взял их и поцеловал и убрал (а при всем этом халиф желал только послушать девушку, когда она будет петь).

И халиф сказал Нур-ад-дину: "Ты поступил хорошо и был милостив, но я хочу от твоей всеобъемлющей милости, чтобы эта девушка спела нам песню, и я бы послушал". И тогда Нур-ад-дин сказал: "Анис аль-Джалис!" — и она отвечала: "Да!" — а он сказал ей: "Заклинаю тебя жизнью, спой нам что-нибудь ради этого рыбака, он хочет тебя послушать!"

И, услышав слова своего господина, девушка взяла лютню, настроила ее струны, прошлась по ним и произнесла:

"О гибкая! Пальцами коснулася струн она
И душу похитила, до них лишь дотронувшись.
Запела, и пением вернула оглохшим слух,
И крикнул: "Поистине, прекрасно!" — немой тогда.

А потом она заиграла на диковинный лад, так что ошеломила умы, и произнесла такие стихи:

"Вы почтили нас, избрав жилищем город нага,
И прогнал ваш блеск потемки мрачной ночи.
Так пристойно мне надушить мой дом и мускусом,
И камфарой, и розовой водою".

И халиф пришел тут в восторг, и волнение одолело его, и от сильного восторга он не мог удержаться и воскликнул: "Хорошо, клянусь Аллахом! хорошо, клянусь Аллахом! хорошо, клянусь Аллахом!" — а Нур-ад-дин спросил его: "О рыбак, понравилась ли тебе невольница?" И халиф отвечал: "Да, клянусь Аллахом!" — и тогда Нур-ад-дин сказал: "Она мой подарок тебе, — подарок благородного, который не отменяет подарков и не берет обратно даров".

И затем Нур-ад-дин поднялся на ноги и, взяв плащ, бросил его рыбаку и велел ему выйти и уходить с девушкой, и девушка посмотрела на Нур-ад-дина и сказала: "О господин, ты уходишь не прощаясь! Если уже это неизбежно, постой, пока я с тобой прощусь и изъясню тебе свое состояние". И она произнесла такие стихи: