Книга утерянных сказаний: Пришедший из-за грани (СИ)

Думал он тогда, что любовь спасает,

И открыл Врата – это было глупо.

Что же было дальше, мы оба знаем:

Чёрная Луна поглотила утро.

Поэты говорят, что мир спасётся любовью,

Но нам с тобой иной пример известен пока:

Мир залитый кровью, сожжённый войною

Из-за любви дурака!

- Класс. Кажется, мама говорила, что именно за эту песню и получила от Моргота кулон. Интересно, а если ты ему споёшь её окончание, мне хватит времени, чтобы подобраться и пронзить его сердце?

- Наверное,- пожимаю плечами. Кто его знает, Моргота этого. Может, получится отвлечь.

Чем ближе мы подходили к Утумно, тем сложнее становилось скрываться от орков. К счастью, от нас несло только потом и грязью, поэтому орки принимали нас за своих и не трогали. Чем ближе мы подходили, тем сильнее у меня начало покалывать губы. Нет, не больно...странно. Сион начал поглядывать на меня с подозрением.

- Тебе не холодно?- спросил он у меня вдруг.

- Нет,- удивлённо ответил я,- А что?

- У тебя губы посинели. Завяжи-ка ты шарф поплотнее.

Я послушно завязал шарф покрепче, надвигая до носа. Сделал я это не столько из-за холода, сколько из-за ужасного смрада вокруг. Чем ближе мы подходили к Утумно, тем острее становился запах крови, грязи, пепла, тем громче и страшнее казались вопли, хрипы, стоны боли, скрежет и странные, пугающие постукивания. Если бы мой брат не вёл меня за руку вперёд, я бы не выдержал и повернул назад.

Отсюда нет пути назад:

Бушует пламя, плещет яд.

Иди за мной, ступай след в след

Сквозь каждый круг по сотне лет...- пропел Сион, надеясь этим подбодрить меня. Наивный брат мой. Страх, что я испытываю, не преодолеть.

Но всё же я иду за ним, и вот мы приближаемся к Утумно. Это не такая страшная крепость, как мне представлялось. Она словно выточена из цельного куска скалы, а её вершина теряется в облаках. Сиону страшно, я это чувствую: его пульс ускорился, а ладонь вспотела. На лице – ни кровинки.

- Силиврен, мы на месте. Приготовь лук и стрелы. Если только он нас не засёк, у нас есть шанс победить. Вот по этой насыпи поднимемся наверх, через окно заберёмся в крепость, устроим засаду в спальне Моргота и возьмём его ночью тёпленьким. Или холодненьким.

- Интересный план,- отозвался вдруг низкий мужской голос со стороны “насыпи”,- Честно, интересный. Есть только несколько ма-аленьких нюансов. Первый: окна в Утумно бронированные и открываются наружу. Второй: спальня Моргота находится на пятом этаже крепости, и дверь весит около тонны. И, наконец...с чего ты взял, что я буду спать мёртвым сном? Я, кстати, страдаю от бессонницы уже около ста лет.

- Почти сто лет назад исчез Гортхаур,- прошептал Сион,- Не знал, что тёмные айну могут испытывать хоть какие-то светлые чувства.

- Теперь знаешь. Ну, и что мне с вами двумя делать? Убивать сразу – скучно, пытать – совсем не интересно, отпускать – вообще не вариант...

- Может, всё-таки подойдёшь поближе? Я в темноте вижу не очень,- попросил Сион, вынимая осторожно из ножен зачарованный меч,- А, хотя, и так не промахнусь! А Элберет Гилтониэль, силиврен пенна мириэль!!!

И тут я понял, почему дедушка так и не смог ранить Моргота выше пояса.

Ростом Моргот оказался немногим ниже нашей смотровой башни, а её высота составляла метров пятьдесят (по метрической системе, предложенной нашей мамой). Массивный за счёт чёрных доспехов, с длинными чёрными волосами и чёрными же глазами, с ужасными шрамами на всё лицо, но ещё сохранивший немного былой привлекательности. Только вот я, едва брат отошёл от меня, потерял всю свою силу духа и чуть не осел на мёртвую холодную землю.

Сион вонзил меч в ступню Моргота.

Моргот даже не вздрогнул. Наклонился, схватил Сион за ногу и поднёс поближе к себе, будто бы пытаясь разглядеть что-то. Меня охватил ужас – если брат погибнет, это будет конец, окончательный и для него...и для меня. В отчаянии я начал петь:

Думал он тогда, что любовь спасает,

И открыл Врата – это было глупо.

Что же было дальше, мы оба знаем:

Чёрная Луна поглотила утро.

Поэты говорят, что мир спасётся любовью,

Но нам с тобой иной пример известен пока:

Мир залитый кровью, сожжённый войною

Из-за любви дурака...

Моргот слушал меня очень внимательно. Потом сел на корточки (сопровождалось это громыханием и лязгом) и попросил спеть ещё:

- Сто лет я хотел услышать продолжение этой легенды, и вот, наконец, дождался. Продолжай, рыжик. Возможно, я убью вас безболезненно.

Я был настолько напуган, что не смог ничего ему сказать. Голос отказал мне, и Моргот это понял.

- Ну, нет так нет. Mat!- и щёлкнул пальцами перед носом Сиона.

Меня обдало могильным холодом, и перевод слова стал ясен мне в ту же секунду. Моргот отшвырнул бездыханное тело брата, я еле успел поймать его и смягчить падение. И не почувствовал биения сердце!

Весь страх перед Морготом, что я испытывал который день, испарился мгновенно. Осталась только злость. Человеческая злость.

Я схватил меч, что брат ещё сжимал в руках, и бросился с ним на Моргота. Терять мне больше нечего. Мама, папа, дяди...простите меня.