Книга V. 1613-1657

Отправлены были послы польский и австрийские, но оставались в Москве шведские, приехавшие еще в декабре 1655 года для подтверждения Столбовского докончания. Послы эти были: Густав Белке, Александр фон-Ессен и Филипп фон-Крузенштерн. С самого начала послы должны были увидать, что Столбовское докончание не будет подтверждено. В ответе 17 января 1656 года послы сказали боярам: «Польский король хотя теперь, кажется, и пропал, только у него друзей много, которые с ним одной римской веры; они, надобно думать, за него вступятся, чтоб вера их, римская, не погибла; так царское величество изволил бы с государем нашим королем на этого общего неприятеля соединиться и укрепиться и стоять на него сообща: оберегаться от него надобно гораздо, чтоб за него иной какой недруг не встал и ссоры и лиха какого не учинил да чтоб царское величество изволил послать к королевскому величеству своих послов». Начались споры за новые титулы: «Белой России, литовский, волынский и подольский», которых послы не хотели давать государю, отговариваясь новостию дела, своим незнанием об нем; особенно же казались послам сомнительны титулы: «восточного и западного, и северного», потому что владения королевские, говорили они, сходятся с владениями царского величества. На вопрос послов, зачем государь так начал писаться, бояре отвечали: «За великим государем нашим в тех странах государства есть: на востоке — царство Казанское и Астраханское, а на западе и севере — Сибирское царство и иные многие города и места». Бояре объявили решительно, что без грамоты, в которой вполне будут написаны царские титулы, не станут подтверждать вечного докончания; не скрывали и главной причины неудовольствия. «С королевской стороны, — говорили они, — делается многая неправда к нарушению вечного докончания: когда великий государь ходил на польского короля своею парсуною и многие земли взял, а другие хотели добить ему челом, в то время государь ваш, видя, как Польша и Литва под государеву высокую руку мало не все клонятся, не обославшись с царским величеством, пошел в польские города войною и у царских ратных людей от Полоцка дорогу велел перенять, и под которыми городами царские ратные люди стояли и на время по прошенью осадных сидельцев поотошли, королевские ратные люди, обольстя осадных сидельцев, те города взяли и, приезжая в уезды, занятые царскими войсками, берут всякие запасы самовольством; города, покорившиеся царскому величеству, перезывают на свою сторону, бесчестя государя и все Московское государство; Делагарди писал к полякам, перезывая их на шведскую сторону с устрашеньем, и в той же грамоте царское величество написал неприятелем». Послы по настоянию бояр отправили гонца к своему королю, чтоб позволил переменить грамоту, написать в ней новые титла царские. Послы жаловались боярам: «Которые поляки поддались было королевскому величеству, и тех поляков они видели в Москве, и государем они пожалованы». Бояре отвечали: «Кто царского величества милости поищет и к государю приедет, тех царское величество жалует. Ведомо царскому величеству учинилось, что королевское величество ссылается с подданными царскими, с гетманом Богданом Хмельницким и с Васильем Золотаренком, призывает их к себе в подданство, отводя от высокой руки царской». Бояре показали и грамоту королевскую к Золотаренку. Послы, посмотрев грамоту, сказали: «Переведена грамота не прямо: говорите, что король призывает Золотаренка в подданство, а король только призывает его к себе на помощь на общего недруга; а к Хмельницкому посылал король для того, что они сами королевскому величеству били челом в подданство и приказывали говорить: если король их не примет, то они опять поддадутся польскому королю. Но король и не мыслит принять их в подданство, писал к Золотаренку, чтоб подождал указа и никуда не ходил, а к Хмельницкому писал, чтоб козаки полякам не поддавались». Бояре: «Грамота переведена справчиво: король пишет Золотаренку, что за его службу, за искание королевской милости похваляет, а Золотаренко писал к королю, поддаваясь ему нарочно, изведывая, какова королевская дружба к царскому величеству, и когда король его грамоту принял с радостию и отвечал с похвалою, то Золотаренко грамоту королевскую для обличенья неправды тотчас к царскому величеству прислал. Великое княжество Литовское бог дал царскому величеству, и королю в поветы великого княжества вступаться не довелось: королевскому величеству бог поручил в Короне Польской взять Краков и Варшаву в то время, как от царских ратных людей польские и литовские люди изнемогли; а когда польские и литовские люди были в целости, тогда король на них не наступал. И если король, забыв это, велел захватывать царские города и поветы, то хотя и малые места неправдою захватили, однако за малые придется отдать большие». Послы возражали, что о таких ссорах можно послать сыскать и дело исправить бесспорно, но бояре прямо указывали на необходимость войны: «Этого дела вершить нечем, кроме того, что за малые места отдавать вам большие места».