Книга, в которой исчез мир

— Максимилиан, должно быть, был необыкновенным юношей, — сказала Магдалена. — Все говорили о нем с большим уважением, даже с каким-то благоговением. Думаю, что Филипп завидовал не только его богатству, не меньше моего брата поражала его разносторонняя образованность. Весной 1779 года Максимилиан отправился в полугодовое путешествие. Вернулся он совершенно больным. Кроме того, он до неузнаваемости изменился. Он стал отчужденным и высокомерным и совершенно неожиданно стал говорить во время дискуссий оскорбительным и резким тоном, чего раньше за ним никто не замечал. Филипп был уязвлен, воспринимая такое поведение как вызов. Что произошло с Максимилианом? Но молодой граф оставался совершенно неприступным. С чем бы ни обращался к нему Филипп, тот в ответ лишь осыпал его язвительными насмешками.

Шум за стеной заставил ее прислушаться. Это был какой-то шелест. Но потом они оба поняли, что это ветер шумит сухими листьями.

— Сын Альдорфа погрузился в глубокую меланхолию. Взгляд его стал пустым, любознательность и жажда познания куда-то исчезли. Он страдал от болей в сердце и ломоты в груди. Он стал бледным, похудел, почти перестал есть. Он избегал теперь всего, для чего у Филиппа и без того никогда не было денег, — концертов, балов, ассамблей и прогулок. Но при этом он никогда не упускал случая высмеять Филиппа и светоносцев. Оба объединения враждовали, как только могли. Они ругались на улицах, выражали неприязнь друг другу в университете. Филипп слыл безбожным просветителем, Максимилиан считался креатурой иезуитов. Но эта разница была лишь поверхностью более серьезной вражды. Мой брат считал, что во время путешествия Максимилиан столкнулся с чем-то ужасным.

Она помолчала, чтобы придать этому событию надлежащую значительность.

— Филипп заговорил даже о mysteriumpatris, о втором искуплении, которое должно явиться в мир. Кто-то изо всех сил противился этому приходу. К таким людям принадлежал и Максимилиан. Альдорф был центром. Все должно было исходить из Альдорфа. Именно там измышляли средство для того, чтобы задержать второе искупление.

— И именно поэтому ты отправилась в Альдорф? Чтобы шпионить за графом?

Она кивнула.

— Я хотела исполнить обещание, которое дала Филиппу, чтобы успокоить его в минуты мучения и страха смерти. Я не верила, что его подозрения оправдаются. Но когда я пришла в Альдорф, то убедилась, что брат был прав. Семья Альдорфа уже корчилась в агонии.

— В агонии?

— От них был сокрыт второй свет. Они ищут только света природы, разума, но не света милости. Сестра Максимилиана к тому времени уже умерла. Ее мать умерла у меня на глазах. Сам Альдорф пребывал в дьявольских муках. Я сжалилась над ним, столь ужасными показались мне его страдания.

— Что ты сделала?

— Я понимаю, что это была ошибка. Я хотела подарить ему утешение, подвигнуть его к истинному обращению. Он умолял меня сделать это, просил остаться в замке, так же как молила меня об этом его супруга, молила быть при ней. Но римский сатана — страшный противник. Он очень глубоко засел в них, управлял их помраченным извращенным разумом и причинял страдания их отравленной плоти. Никто не мог им помочь. Они погибли, но делали все, чтобы содействовать власти и господству сатаны. Мне пришлось снова покинуть замок, иначе он бы погубил меня.

— Но библиотека? Ты была в библиотеке?

— Нет. Никто не имел права туда входить. Никто, кроме самого Альдорфа и Зеллинга.

— Зеллинга?

— Я видела, как Зеллинг входил туда.

Николай ничего не понимал. Этого просто не могло быть. Зеллинг держал его за дверями, так как якобы никто не имел права войти в библиотеку.

— А Циннлехнер? Он тоже имел доступ туда?

— Нет, но он изо всех сил пытался узнать, что там происходило. Альдорф непрерывно принимал гостей, с которыми запирался в библиотеке и о чем-то советовался. Никто не смел мешать графу в это время. Но я знаю, что даже в такие моменты Зеллинг входил в библиотеку и выходил из нее. Именно поэтому Циннлехнер сразу после смерти графа начал преследовать камергера и устроил ему засаду в лесу.

Николай насторожился. В таком поведении не было никакой логики.

— По-твоему выходит, что Зеллинг и Альдорф работали вместе. Но Зеллинг был убит в лесу Циннлехнером. И Циннлехнер был не один. У него были помощники, а именно те, кому платил Альдорф за то, что они поджигали почтовые кареты. Это не может быть правдой.

— Я не знаю, каким образом все это было взаимосвязано, — возразила она, — но я знаю, что Максимилиан и граф Альдорф следовали какому-то ужасному плану. Во имя только этой цели, и никакой иной, граф месяцами совещался в своей библиотеке с какими-то людьми. А теперь они рыщут вокруг и выполняют то, что задумал Альдорф. И я должна узнать, что именно он задумал.