Книга, в которой исчез мир

— Я могу на него взглянуть?

Николай сунул руку под плащ и извлек оттуда пачку писем. Найдя нужное, он развернул его и протянул своему визави.

Фальк принялся читать. Один раз он покачал головой, и было заметно, что он сдержал восклицание. Николай ждал.

Закончив чтение, Фальк сложил письмо и аккуратно положил его на сундук.

— Это очень опасная бумага, — сказал Фальк.

— Это доказательство.

— Да, и прежде всего это доказательство того, что вы находитесь в весьма затруднительном положении.

— Я знаю, — сказал Николай. — Поэтому я и оказался здесь.

Фальк взял трубку и принялся ее набивать.

— Не слишком лестно то, что пишет о вас советник юстиции. Он прав?

— Я бы очень хотел, чтобы это было так, ибо в таком случае я бы не оказался здесь.

Фальк высоко вскинул брови. Кто был, собственно, этот человек? — спросил себя Николай. Друг Ланера? Один из этих светоносных? Но вслух Николай спросил другое:

— Вы знаете, кто скрывается под инициалами Б. и В.?

— Думаю, что да.

— И кто же это?

— Думаю, что эти имена мало что скажут вам.

— Вы знаете, за что Филипп Ланер убил молодого Альдорфа?

— Это был несчастный случай. Филипп был пьян.

— Но существует некая связь между этим несчастным случаем и событиями, о которых я вам рассказал, не так ли?

Фальк взял письмо и снова пробежал его глазами.

— Все выглядит именно так, — сказал он наконец, не делая ни малейшей попытки объяснить суть сказанного. Он потянулся вперед, приблизил трубку к свече и закурил. — Значит, ко мне вас прислала его сестра?

— Она дала мне ваш адрес, да, это так. Но она меня сюда не посылала. Я спросил ее, кто может рассказать мне о Максимилиане Альдорфе. Тогда она назвала вас. Но поговорить с вами — это была целиком моя идея.

Николай начал нервничать. Почему этот человек не может просто взять и рассказать ему об Альдорфе, Ланере и о событиях в Берлине? Он не хотел говорить о Магдалене. Но Фалька, очевидно, интересовала именно она.

— Она тоже в Лейпциге?

— Нет. Она осталась в пригороде.

Фальк ненадолго замолчал. Потом снова заговорил:

— Берегитесь ее. Эти люди хуже дикарей. Вам что-нибудь известно о ее происхождении?

Пришлось добираться до истины окольным путем.

— Да, она рассказала мне о себе.

Фальк пробурчал нечто нечленораздельное.

— Филипп бежал от них. Именно поэтому он и оказался в Лейпциге. Он рассказывал мне, как буттларовская шайка холостила женщин, а если какая-нибудь из них беременела, то ребенка бросали на верную смерть. Это самая ужасная сектантская шайка из всех, какие только можно вообразить. У него не было никаких сношений с ними до тех пор, пока не произошло это несчастье с Альдорфом. Тогда здесь появилась его сестра. Я не понимаю, зачем он вообще подпустил ее к себе.

— Но как дело дошло до такого несчастья? — осторожно спросил Николай.

— Макс спровоцировал Филиппа.

— Они познакомились только здесь?

— Да, они вместе слушали курс метафизики у Зейдлица.

— И?..

— Поначалу они даже дружили, хотя, вообще говоря, они мало подходили в друзья друг другу. Однажды Филипп привел Максимилиана на Пожарный вал. Это место, где собираются бедные и нищие студенты. Там обретаются печатники, ученики парикмахеров и тому подобная братия. Место это расположено перед Петровскими воротами. Там есть кегельбан, пиво и бабенки легкого поведения самого низкого сорта. Макс хотел взглянуть на это сборище. В благодарность Макс привел Филиппа в Ранштедт, на Шлоссграбенский бал. Для этого он даже одолжил ему аристократический наряд. Но, если быть честным, их объединяло только одно — принадлежность к ложе вольных каменщиков.

Николай немилосердно мерз. Холод нетопленой комнаты проник под одежду, и врач боялся, что еще немного — и озноб проберет его до самых костей. Но Фальк наконец заговорил, так что приходилось терпеть.

— Здесь, в университете, существует великое множество тайных союзов. Самыми известным являются союзы Черных, Амицистов и Константистов. Но существует еще много других проявлений игры в тайны и тайные общества. Чем сильнее преследуют подобные общества, тем больше становится число их последователей и приверженцев. Для того чтобы защититься, у всех есть специальные знаки и особые, тайные языки. Большинство из них в той или иной глупой манере копируют манеры и устройство лож вольных каменщиков. Они собираются на тайные сходки, приглашают магнетизеров и сомнамбул, вместе ищут камень мудрости и исследуют тайны мироздания. Здесь, в Лейпциге, это превратилось в настоящую эпидемию, но и в других местах, сказал бы я, дело обстоит не лучше. Филипп, как и Максимилиан, был очень подвержен этой болезни.

— Вы знаете, как называлось тайное общество, к которому принадлежал Максимилиан?