Книга Вечной Премудрости

ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Никогда ни один жаждущий не желал так сильно испить прохладной воды, или умирающий продлить веселую жизнь свою, как желаю Я помочь всем грешникам и быть возлюбленным ими. Но скорее возвратятся прошедшие дни, расцветут снова все увядшие цветы, все пролившиеся капли дождевые снова соберутся вместе, чем любовь Моя к тебе и всем людям будет оценена по достоинству. Поэтому преисполнен Я знаками любовными в таком избытке, что к измученному телу Моему невозможно прикоснуться даже кончиком иголки, чтобы не найти каких-то особых знаков любви Моей[272].

Смотри, правая ладонь Моя пробита гвоздями, и левая пронзена ими; правая рука Моя распростерлась на Кресте, и левая также вздернута; правая нога Моя прибита к древу, и левая жестоко пробуравлена. И висел Я беспомощный, и силы оставляли божественные члены Мои. Все милые части тела Моего были крепко прижаты к узким перекладинам Креста Моего, так что не могли двигаться. Горячая кровь Моя истекала потоками, и от этого мертвенная плоть Моя, вся замаранная и испачканная кровью, исторгала стенания у всякого, кто глядел на нее. Смотри, вот что достойно оплакивания! Молодое, прекрасное, цветущее тело Мое бледнело, усыхало и страдало от нужды. Нежная спина Моя, изможденная от мучений, нашла в грубом древе Креста лишь жесткую опору, и отяжелевшая плоть Моя влекла Меня вниз. Все тело Мое было покрыто ранами и страдало от боли. Вот что вынесло любящее сердце Мое, полное благости любовной!

Глава 5 Как душа под Крестом устремилась к сердечному сокрушению и благому покаянию

СЛУЖИТЕЛЬ: Поднимись же, душа моя, отрешись совершенно от всего внешнего и собери себя в тихом молчании подлинного внутреннего бытия; разорви со всей силой путы и беги прочь, укройся в одиночестве, в сухой пустыне бездонного страдания сердечного! Взойди на высокие скалы плача глубокоязвенного и сердца сокрушенного! Возопи о том, что над горами и долинами превыше всех небес несется охватившее все народы вечное стенание! Скажи преисполненным плача голосом: «Ах, заросшие камни, неустроенные межи, светлые заводи, что получу я от вас, когда явлю вам жгучий огонь сердца моего, горячие потоки слезного плача моего? Рыдать помогает мне бездонное страдание мое – страдание мое, страдание сердечное, что втайне несет мое бедное сердце. Ах, Отец Небесный украсил меня роскошнее всех творений Своих и Сам избрал меня любезной невестой Своей. А я бежала от Него! Ах, я потеряла Его для себя, Его, моего единственного избранного Возлюбленного».

Ах и увы, мое беспомощное сердце, увы, увы тебе! Что наделал я, что утратил я! Себя самого я утратил и весь сонм небесный! Все, что может дать блаженство и радость, утрачено мною! Ныне сижу я нагой, ибо лживые любовники мои – мои подлинные обманщики (о, какое злодеяние!) – предательски оставили меня и лишили меня всего, во что облачил меня единственный Возлюбленный мой. Ах, честь, радость, всяческое утешение – украли вас у меня. «Ах» и «увы» – вот мое всегдашнее утешение. К чему обращусь я? Весь этот мир оставил меня, потому что я оставил единственного Возлюбленного своего. Ах, что наделал я! Что за горький час! Взгляните на красные розы и белые лилии, на безвременники[273], на одинокий терновник и поймите, как быстро тускнеют и засыхают и сколь беспомощны цветы, срываемые этим миром. Ибо я тем больше живя умираю, цветя засыхаю, молодым старею, чем больше заражаюсь грехом.