Книга VIII. 1703 — начало 20-х годов XVIII века

«Службы великие!» Мы видели средства, какие употребляли тогдашние дворяне, чтоб избыть службы; но не всем могла быть удача в этих средствах, не все могли задаривать и притворяться юродивыми. Из двух бед надобно было выбирать меньшую, и в 1715 году 280 человек недорослей, избывая службы, записались в Славяно-латинскую школу. Но средство было выбрано неудачное: нужна была наука, но нужна была и служба, и нельзя было позволить, чтоб во время великой войны школы наполнялись на счет полков, тем более что записываться в школы тогда еще не значило учиться. Недорослей выписали из Славяно-латинской школы. От службы спасались в школы; от заграничной школы уходили в монахи, и тоже понапрасну: вологодский помещик Иван Морков, посланный в Венецию для навигацкой науки, ушел оттуда в Россию и постригся; но Петр велел взять его из монастыря в Петербург, несмотря на то что это уже был не Иван Морков, но иеродиакон Иоасаф. И относительно школ справедливы были слова Посошкова, что Петр с немногими тянул на гору, а многие старались тянуть под гору. В феврале 1718 года префект славяно-латинских школ Феофилакт Лопатинский бил челом царю, что у него школы каменные валятся и уже часть их с переходами каменными упала, также и двор школьный без починки и без очистки в запустении. В Спасском училищном монастыре деревянные кельи, данные учителям, очень обветшали, и жить в них нельзя; в том же монастыре большой недостаток в кельях, потому что обитель была малая да часть новой отдана учителям, так что для братии осталось только четыре кельи; а есть при том же монастыре вместо стены часть ряда иконного. Государь указал: школы и школьный двор починить и очистить, в Спасском монастыре кельи построить каменные, иконный ряд от монастырских до школьных ворот отдать в тот же монастырь и перестроить его на кельи. Прошло полгода, указ не был исполнен, и Лопатинский должен был подать прошение в канцелярию сенатского правления: «По именному указу в Монастырском приказе ничего не сделано: а учителям негде жить и учеников негде учить, собрать их после вакации нельзя». Сенат послал указ в Монастырский приказ, чтоб исполнен был указ великого государя. Учителям (осьми человекам) давалось жалованья по 150 рублей человеку, архимандриту — по 300 рублей, что по тогдашним ценам было очень достаточно; но иногда вдруг выдача жалованья прекращалась: сенатского указа не было, и учителя должны были подавать прошение; прекращали выдачу и дров, ссылаясь также, что нет сенатского указа.