Книга власти (СИ)

   Мы основали новую деревню недалеко от берега моря, я назвал её Афины. Почему-то во всех источниках людей принято считать, что Афины были основаны толи 1500, толи 2300 лет до нашей эры, но я пришёл в Грецию более трёх тысяч лет до нашей эры. Причём так забавно, в одних написано, что 1500 лет до нашей эры, а в других идут упоминания о более чем 2300 лет до нашей эры, то есть источники давности противоречат сами себе. Здесь рядом с Афинами были удобные каменные холмы, для начала строительства, а также имелись небольшие запасы меди и железа. А самое главное, здесь было мало ядовитых змей и совсем не было никаких крокодилов. То, что не было крокодилов это, пожалуй, самое главное, потому что кто бы знал, как я на самом деле не люблю крокодилов, попадёшься к нему в челюсти и прощайся с жизнью. Даже я не справлюсь с крупным крокодилом. Мы успешно преодолели первые кризисные двадцать лет развития. Я научил всех граждан своей деревни новому языку, а также новой письменности, которую я продвигал не менее интенсивно, чем в Древнем Шумере. Опираясь на опыт Древнего Шумера, я знал, что письменность в виде логограмм или иероглифов крайне несовершенна, поскольку каждый значок означает одно действие, и в итоге, чтобы записать нечто сложное, требовалось запомнить колоссальное количество значков. В этот тупик упёрлась письменность Древнего Шумера, когда требовалось богатство языка для описания сложных явлений, а богатства не было.

   Новая форма письменности, разработанная мной для Древней Эллады, называлась слогопись. То есть существовало около сотни значков, и каждый значок означал слог из языка, который мы использовали. Значков означающих слоги было гораздо меньше, чем иероглифов в логограммах. Почему-то в тот период я не додумался до алфавита в современной его форме, и вместо отдельных букв использовал целые слоги. Впрочем, по природе своей, что буква, что слог, на самом деле одно и тоже, то есть слогопись к алфавиту очень близка. И тут меня можно простить и оправдать, ведь рождение языков шло не от букв к словам, а наоборот. Сначала появились слова, и их надо было как-то передавать. По сути, слогопись была намного совершеннее иероглифов и логограмм, и была прообразом современной письменности, принятой во всём мире, кроме Китая. Надо сказать, математику я тоже ощутимо переделал, теперь цифры шли по порядку 1,5,10,100,1000. То есть математика и счёт обрели новую форму, более похожую на современную. Правда, при этом я допустил косяк. Я так привык к 60 секундам в минуте, и к 360 градусам на окружности, что эти элементы шумерской системы математики так плавно и перекочевали в математику Древней Эллады. Из-за чего сами числа и расчёты шли по десятичной системе счисления, а вот геометрические расчёты по шестидесятеричной.

   Тем не менее, моё небольшое поселение на берегу моря благополучно развивалось, и спустя сто лет, численность поселения превысила тысячу человек. С этого момента я начал активно заниматься сельским хозяйством, делить общество на правящие и подчинённый классы. А также я начал внедрять в общество новые системы управления, азы демократии. Я решил поставить уникальный для всего мира эксперимент, а именно, в прошлом, правление городом, полисом, как я тогда называл полиса роста, обеспечивалось директивно. Теперь я всё хотел поменять. Я хотел сделать так, чтобы общество не имело центра управления, и развивалось само, чисто за счёт высокого уровня образования населения и самой системы взаимоотношений. А правитель выбирался временно всем народом, пусть так. Я даже решил отказаться от принципа центрального города на самом раннем этапе. Наверное, поэтому Афины и появились на карте мира чуть позже, чем на самом деле, какое-то время, и достаточно долгое, они не были столицей Греции, и оставались просто не слишком крупным городом. В итоге я начал переселение первых поселенцев греков на полуостров Пелопоннес, который, как выяснилось, находится, примерно в ста километрах к западу от Афин. Из материковой Греции на Пелопоннес вёл узенький сухопутный перешеек, и поэтому я сразу в прошлом не обнаружил этот полуостров. Но климат в южной Греции и на Пелопоннесе были просто райскими, просто райскими. В следующие сто лет развития, я основал по территории Пелопоннеса несколько мелких поселений, которые должны были вырасти в города.

   При этом Афины всё-таки выросли до населения в три тысячи человек, и я впервые в жизни построил для них длинный акведук, что вёл с гор и имел длину несколько километров. Таким образом, Афины стали очень развитым городом, потому что в моём Шумерском представлении, акведук для города это очень круто.