Книга власти (СИ)

   -Так было надо, и я надеюсь, ты продолжишь свою работу, тебе ещё долгие годы предстоит напрягать свой мозг, осваивая новые высоты микроэлектроники. Впереди у тебя высота, механический процессор на 400 герц, потом на 500 герц и выше. Враг не должен знать, что у нас имеется столь совершенная технология. Благодаря этому мы создадим ядерную бомбу уже через несколько лет, а заодно мы уже сейчас можем слушать все переговоры врага.

   -Я поняла, простите, но вы могли бы сказать мне раньше, и если не сказали сразу, то зачем говорите сейчас?

   -Ты должна знать, так тебе будет спокойнее. Сколь бы не были велики твои неудачи, США не потерпит поражения на компьютерном фронте. А теперь, мы позволим году работать дальше.

   -Но как, расскажите мне? Как был сделан столь мощный процессор? Это же невозможно, или это какая-то микронная технология особо малых устройств?

   -Мы расскажем тебе потом, но не сейчас, через несколько лет. Мы хотим, чтобы ты знала, такое возможно, и стремилась к этому сама. Если ты будешь знать секрет, твоя работа не будет выглядеть натурально. Тем более, мы теперь знаем.

   -Что?

   -В Германии уже более трёх лет ведутся работы над компьютерами. Причём, в особо интенсивную фазу они вступили три месяца назад, когда разведданные про твой центр микроэлектроники Юань легли на стол Гитлеру. И немцы тоже создают компьютеры, и скорость их чипов достигает 90 герц в секунду. И самое главное, они соревнуются в скорости с тобой, а не с годом, а значит, они даже не подозревают, каких высот мы достигли, и они никогда не победят.

   * * *

   И я продолжил свои работы по созданию нового поколения компьютеров. И самое главное, я потратил несколько месяцев, и создал инструменты особой малости, которые позволили моим сотрудникам изготавливать под микроскопом, почти что уже и не вручную, отдельные устройства, имеющие размеры проводков до 0,1мм. А самое главное, после нескольких месяцев усилий, мне удалось создать устройство, производящее микрочипы оперативной памяти, каждый по 8 байт, и объединять их сразу в каскады по 64 байта. В итоге теперь мои люди производили эти чипы на сложном устройстве почти автоматически, по 64 байта зараз. Правда, устройство было сложным, и его работу обеспечивало несколько человек сразу, но оно работало. К июню первая партия памяти с 8 байтным кластером сошла с конвейера. И это устройство могло производить чипы по 64 байта, по 100-200 единиц в сутки. Я приступил к проектированию первого суперкомпьютера для расчёта ядерного взрыва, к тому моменту я уже понимал, что придётся задействовать весь технологический потенциал. Потому что для расчёта ядерного взрыва понадобится супермощный компьютер. Опыт работы с Энигмой на самом деле был бесценен. Он продемонстрировал, что для расчёта по-настоящему сложных алгоритмов надо писать специальные программы, а потребное количество операций в секунду и памяти может превышать все допустимые пределы. Так трёхмерная симуляция какого-либо процесса масштаба на 100 на 100 на 100 отрезков в 100 изменений времени, это уже 500 миллионов операций или более, а это минимум, что необходимо для вычисления прогрессии нейтронов в детонаторе.

   Длительные работы Эдварда и попытки посчитать ядерный взрыв доказали, что впереди во много раз более сложная задача, чем мы думали раньше. Если год назад мы полагали, что нужна просто машина чуть быстрее и умнее людей, то теперь стало ясно, нужна сложнейшая симуляция процесса в трёхмерном пространстве. И многочисленные бесконечные расчёты, которые просто невозможно выполнить вручную. И для взятия этой высоты я планировал создать компьютер во много раз более мощный, чем тот, что взламывал код Энигмы. И я не торопился, потому что понимал, что если заложу в проект недостаточно мощную вычислительную машину, то потом в какой-то момент сами работы над ядерной бомбой затянутся неимоверно, и возможно придётся просто заново делать ещё более мощный компьютер.

   Я сильно продвинулся и в создании языка программирования, теперь у меня был язык программирования АА версии 1,53, хотя раньше был 1,00. Его возможности сильно расширились, так я впервые ввёл в язык одномерные массивы длинной до 256 значений, а также широкий набор формата переменных string, char, integer, byte и real, которые позволяли задавать буквы и цифры разных размеров. Я понимал, в будущем оптимизация программы играет большую роль, в связи с чем нужно иметь возможность брать как малые цифры, занимающие 1 байт, так и крупные на 6 байт. Впервые в язык была введена метка, переводящая программу в любую её часть, и самое главное логический оператор if, а также procedure, которая позволяла вставлять фрагменты программ написанных ранее в других местах. Всё это позволило мне создать примитивный язык почти современного уровня и типа. Который позволял быстро писать сложные программы для расчётов сложных данных.