Книга власти (СИ)

   А самое главное, мне удалось успешно разделить общество на три части. Первая часть рабочие, что составляли большую часть государства, и просто работали. Все простые люди становились рабочими. Вторая часть, это государственные служащие, такие как дозорные, часовые, раздатчики пищи и вещей, мелкие руководители, те, что командовали в поле или ремесленниками. Государственных служащих обучал я сам лично, и они комплектовались из моих детей в первом поколении и только. И третья часть общества, закрытая и изолированная каста моей гвардии. Эта часть общества съедала значительную часть ресурсов и была верна мне всегда и во всём. Я старался их постоянно контролировать и обеспечивать им хорошую жизнь. Формально предать меня могли только гвардейцы, всех остальных мы бы побили, но гвардейцев я старался воспитывать в военной строгости, постоянно следил за ними, промывал им мозг на тему верности мне и их особенности. При этом я следил за тем, что они обо мне думают, и набирал в гвардию только тех самцов, что проявляли ко мне уважение. Я вбивал им в голову мысль, что они особенные и их единственная цель жизни обеспечивать мне власть, не знаю, сколь это было успешно. Но они пока не роптали, и их устраивало осознание того, что они лучше остальной части племени, важнее, и лучше остальных людей. Понимание того факта, что они за это получают больше еды, чем другие, и больше дорогих и ценных вещей от меня и ремесленников. Кто бы знал, какой это мощнейший психологический фактор для людей, осознание того, что они чем-то лучше других. Примитивные животные от этого осознания просто впадают в экстаз. Главное, что в прошлые времена, причиной восстаний было социальное недовольство и падение уровня жизни, так что я полагал, что свергать меня будут те, кому плохо живётся. Поэтому надо просто обеспечить хорошую жизнь тем, кто служит мне, и всё будет в порядке, как бы плохо не жилось простому народу.

   Да каюсь, я совсем ушёл от справедливости, но жить по справедливости у меня уже не получалось, дважды пытался, а цель создания города, не всеобщее счастье, а создание эффективного полиса роста людей против неандертальцев. И кстати, если в былые времена, я старался обеспечить всё племя сам, своими руками. То теперь я полностью сосредоточился на управлении, я не так уж часто делал вещи сам. И уж точно никогда ничего не делал для трудового народа, почти никогда не ходил на охоту, кроме выходных, чтобы отдохнуть от всего самому. Я очень много говорил с людьми, объяснял им разные вещи, следил за настроениями, вёл диалог. И всё шло своим чередом, и надо сказать, что поскольку теперь у меня было больше угнетателей, и я сам больше следил за тем, как работают другие. Обучал управленцев, то в целом, производительность труда рабочих сильно подросла по сравнению с тем, что было раньше. И парадокс, но сейчас в поле трудился лишь каждый четвёртый взрослый, но зерна они выращивали больше, чем раньше, потому что им не давали лениться как раньше, лучше следили за тем, кто как работает. И заставляли работать лучше, не портить растения.

   А меж тем, впервые замаячила проблема слишком большого количества детей, и я знал эту проблему по своему прошлому опыту правления и готовился заранее. Дети не работали, зато ели, и их было много. Именно они создавали ту социальную проблему, что была в прошлом, а подросшие дети за которыми особо не следили, становились плохими рабочими и в последствии именно они и подняли восстание. Я понимал, что заставить женщин не рожать практически невозможно. Отнять у женщины новорожденного ребёнка, чтобы убить, женщина не поймёт, и будет много волн на воде, особенно если делать это постоянно. Не давать мужчинам спать с женщинами, чтобы они не рожали. Это сразу бунт и война, да и вообще не проследишь. Оставался один единственный путь, это убивать тех, кто не мог дать сдачи, самих брошенных детей. Спустя пятнадцать лет после основания города, когда брошенных детей стало слишком много. Я впервые ввёл спартанские традиции в своём государстве. И в прицел мы взяли не женщин и не новорожденных детей, а именно брошенных детей от трёх до семи лет.