Книга встреч

— Нужно в первую очередь одолеть собственную обидчивость. Я вам скажу так: представьте себе, что у вас на теле есть рана или язва; всякое прикосновение к ней приносит боль, страдания, по крайней мере — неприятное ощущение. Разве вы не поспешите эту рану залечить? А воспаленная гордыня — это та же рана. Все мы неимоверно чувствительны, нас обижает каждое неловкое слово, даже каждый неласковый взгляд. Порою человек и не хотел нас обидеть, а мы все-таки обижаемся на него. Больная гордыня, как рана, не терпит и малейшего прикосновения! Ну, а уж если гордыня ложится на гордыню, то обида выходит в сто и в тысячу крат сильнее: наглец, о котором вы говорите, он не только пакостит вам: у него и глаза особые — обидные, наглые. Вы правы: есть люди, которым даже интересно уязвлять нас, ведь в состоянии сильной обиды мы теряем разум и выглядим весьма комично. А обидчик, глядя на нас, потешается. Так вот, хотя бы для того, чтобы не попадать в подобное глупое положение, нужно бороться не столько с отдельными обидами, сколько со своей обидчивостью в целом. Христианские церковные таинства — молитва, пост, подвижничество — это и есть тот самый пластырь, тот елей, которым врачуется наша уязвленная душа, которым усмиряется наша гордыня.

— Верно ли я понимаю, что, говоря о прощении, нужно иметь прощение только своих личных обид? Ведь нельзя простить за кого-то: нельзя «простить» хулигана, который в твоем присутствии нападает на слабого, нельзя «простить» врага, напавшего на твою страну, и т. д. …

— Мне кажется, тут вопрос не в том, прощать или не прощать. Тут нужно решить для себя: что я могу сделать? чем помочь? Самое время вспомнить, что христианин обязан полагать душу за други своя, себя самого подставить под удар, чтобы этой высшей любовью покрыть все зло, которое он в данном случае видит.

— Если нет сил к подлинному прощению, от души, нужно ли «прощать формально» — одними словами, не сердцем, объявить: я, мол, тебя прощаю?..

— Нет сил потому, что, опять-таки, все мы больны гордынею. А может ли больной человек нести нагрузку здорового? Конечно, нет… Поэтому есть некоторая польза и в прощении «формальном»: оно нужно, чтобы не затягивать обидное противостояние, чтобы выиграть время для работы над собой, для прощения «неформального». Судите сами: если вы простите сразу, то обида, даже самая сильная, зарубцуется. Уже через час простить — даже «формально» — будет гораздо сложнее. А через день вы так распалите свою гордыню, что ни о каком прощении и слышать не захотите.

Обида — это злейший яд для души, и если долго принимать его — даже по капле — в душе произойдут необратимые изменения. Душа в состоянии обиды крепко связана, порабощена гордыней нашей. Причем, и наглец, о котором мы говорили, и застенчивый человек горды бывают совершенно одинаково, просто проявляется это у них по-разному. Все мы больны разными формами гордыни. Вы скажете: а где же гордыня у того, кто сам себя порицает? А ее обнаружить очень просто: укажите этому человеку на тот самый недостаток, который он порицал в себе десять минут назад, — и получите в ответ обиду: сам-то он готов критиковать свои недостатки, но извне никакой критики не потерпит.

— В Писании заповедано прощать «до седмижды семидесяти» раз (Мф. 18. 22). Но разве не полезнее иногда именно не простить, отомстить — чтобы вразумить человека, чтобы «дать ему по рукам», чтобы «неповадно было»?..

— …или «чтобы не сели на шею», — это тоже расхожее выражение. Этого тоже боятся люди: прости раз, прости два — тебя сочтут тряпкой и сядут тебе на шею…

Указанное вами место из Евангелия можно отнести к с самым близким и дорогим людям, к домочадцам. Именно с близкими мы подчас теряем контроль над собой, отпускаем тормоза: дома мы смелы, дерзки, безпардонны, не то что на службе, перед начальством… Все мы — эгоисты. Мы влюблены в себя, а наш ближний себя любить не должен — только нас! Мы редко просим прощения у ближних: они, мол, и так никуда от нас не денутся!.. Конфликты затягиваются, напластовываются один на другой, обида ложится на обиду… Очень часто мы обобщаем вину наших сродников: человек допустил какой-то малый проступок, а мы это суммируем с прочими его винами, говоря: «Вот и вообще ты такой плохой, грешный, невнимательный, дерзкий, жестокий и т. д.» И если ко всему этому букету конфликтов прибавить еще и «месть в воспитательных целях», то положение станет совсем безнадежным.