Книга вторая. Покушение на Тесея

— Я обвиняю эту женщину, — Тесей показал на вскочившую Ариадну, — в том, что желая моей смерти, она сотворила подлое колдовство, чтобы убить меня в брачную ночь. И лишь заступничество богов спасло мне жизнь. — При словах «заступничество богов» Тесей показал на Кору, и никто не посмел возразить. Лишь Ариадна вдруг закричала — нервы не выдержали у тетушки: «Нет! Нет! Ты мертвый! Тебя не может быть!» Она упала на землю и, сидя на корточках, отчаянно колотила кулачками по слежавшемуся песку.

— Может ли быть такое? — спросил Феак.

— Нет! — Ариадна уже взяла себя в руки. — Нет! Я любила его, я лишь отошла в сторону.

Тесей в растерянности обернулся к Коре. Правильно. Ее очередь.

— Я утверждаю, — произнесла она, — что Ариадна хотела погубить Тесея мерзким колдовством. Она обрушила скалу на пещеру, а сама убежала заранее.

— Нет!

— А почему она была в хитоне, подвязанном поясом, в хламиде, платке и сандалиях?

— Я вышла по нужде.

— Вы видели женщину, которая в лесу выходит по нужде в таком наряде?

Тут все начали смеяться, — это была нервная разрядка. Смеялись, хохотали, хихикали, просто на песок валились от того, как это смешно — надеть хитон, подвязать пояс, накинуть хламиду и пойти по малой нужде! В брачную ночь!

— А ведь это не смешно! — рявкнула на них Кора, и смех постепенно иссяк. — Ведь это была хитрость убийцы.

— Нет! Вы никогда не докажете этого! — закричала Ариадна. — Вы клевещете на меня, и я обращаюсь к моему деду Зевсу с мольбой о помощи! Меня оклеветали.

Толпа на берегу замерла в ужасе.

Все же они имели дело с внучкой Зевса, и понятие справедливости у богов всегда уступает родственным соображениям.

Но, к счастью в этот раз для Коры и Тесея, Зевс, видно, отдыхал. Он не стал вступаться за Ариадну.

— Раз боги молчат, — сказала тогда Кора, — говорить буду я. У меня есть свидетель ее подлого колдовства. Есть человек, которого еще днем она послала положить колдовское устройство в трещину над пещерой. И это один из вас…

— Не может быть… — прокатилось по толпе.

— Может, он сознается сам? — спросила Кора. — Я все равно знаю правду.

И тогда могучий горбун сделал раз, два, три… трудных шага к костру.

— Она просила меня подняться днем на площадку над пещерой и положить медяшку в трещину над пещерой…

Он замолк, бессильно опустив руки.

— Так было? — спросил Феак. Он подошел близко — между кормчими было лишь два метра.

— Так было.

— Он сам! Он сам хотел! Он пытался меня изнасиловать! — закричала Ариадна.

— И это было? — спросил Феак.

— И это было, — сказал горбун.

И Кора не успела заметить, как Феак выхватил свой короткий прямой меч и нанес два удара — по шее и по животу Навсифая.

Горбун сложился как перочинный ножик и превратился в хрипящую груду красных и черных тряпок.

Визжала Ариадна. Наверное, она решила, что ее ждет такая же участь…

* * *

Утром Тесей сказал всем свое слово:

— Мы отплываем домой в Аттику. Нас ждут. И ждут мира. И я не хочу, чтобы наш праздник был омрачен плохой памятью. Ариадна, ты здесь?

— Здесь! — За ночь она втрое постарела. Теперь она была почти такой же, как в тот день, когда Кора впервые увидела даму Рагозу, беспокоившуюся о безопасности племянника.

— Ариадна, ты останешься на этом острове. Тебе дадут пищу, воды здесь много. Сюда заплывают рыбаки. Я надеюсь, что дурного с тобой не случится. Но я больше не хочу видеть тебя никогда в жизни.

И Феак сказал:

— Ты прав, Тесей.

Гребцы, уже занявшие места на банках, застучали древками весел об уключины в знак согласия и одобрения.

Ариадна повернулась и ушла вдоль речки в глубь острова. Кора о ней тоже не беспокоилась.

Все смотрели ей вслед.

Но она не обернулась.

Тогда Феак приказал поднимать якорь, потому что их уже заждались дома.

Феак был удручен и мрачен. С горбуном они вместе проплавали много лет.

Поднялся ветер. Феак приказал сушить весла. Остров Наксос казался издали спиной кита. Феак велел поднимать парус. Никому не пришло в голову, что парус надо переменить на белый. Они привыкли к черному парусу, и радость от возвращения перекрывалась печалью от прошедшей ночи. И потому никто не встревожился из-за того, что корабль идет к Афинам под черным парусом.

История многим известная и очень печальная: когда Эгею сообщили, что виден черный парус, он не спеша оделся и, не проронив более ни слова, поднялся, окруженный стражей и придворными, на вершину Акрополя. Он долго смотрел на море, пока корабль, на котором плыл Тесей, не приблизился к берегу настолько, что никаких сомнений не оставалось.

Тогда Эгей, все так же хранив молчание, подошел к обрыву, которым в том месте Акрополь отделен от Афин, и кинулся вниз.

Он погиб сразу.

Он не смог перенести крушение всех надежд.

Тесей ожидал встретить веселье и торжества, а вместо этого он участвовал в траурной церемонии — хоронили Эгея.

И Тесей стал царем Афин. Одним из самых могущественных властителей античного мира.