Книга вторая. Сон-Явь (СИ)

   - Прости, - покаялся он за все сразу, растерянно глядя на девушку. - Ты у меня умница, а я совсем про бабу Тоню забыл...

   Маринка просияла и подхватила Гришку под руку.

   - Гриш, - робко позвала она. Гришка удивленно покосился на склоненную макушку девушки. - А чего ты мне ничего не говоришь?

   - По поводу? - удивился парень, судорожно перебирая в уме все свои "промахи" за последнее время.

   - Ну-у-у-у-у, - затянула опять Маринка, не поднимая головы, - поводов, что ли, нет? Вот вернулись мы обратно и что? Опять будет, как раньше?

   - Это как? - все сильнее тормозил парень.

   Маринка вздохнула.

   - Как-как? Прогулки по вечерам, короткий секс по выходным, когда родителей нет дома, поцелуи в остальное время. Ну и все такое... - смешалась девушка. - Просто я привыкла засыпать и просыпаться рядом с тобой. А теперь даже и не знаю, как засну...

   До Гришки наконец-то дошло. Он заулыбался.

   - Дурочка ты, моя! - подхватил он на руки вскрикнувшую от неожиданности Маринку и закружил её вокруг себя. - Мы с тобой теперь не просто влюбленные школьники. Мы с тобой, - опустил он девушку на ближайшую скамейку. - Мы с тобой, - повторил он, обнимая ладонями её лицо, - одно целое. Сейчас и на всю нашу жизнь. У нас же сын будет, глупенькая. Подожди немножко, разберусь с делами и налажу нашу с тобой регулярную семейную жизнь. Чтобы никто нам мешать не мог, - накрыл он губами рот своей женщины. Когда в легких перестало хватать воздуха, и Маринка замолотила руками по Гришкиным плечам, он отстранился: - Веришь?

   - Верю, - кивнула девушка, счастливо блестя глазами. - А ты на меня больше не сердишься?

   - Сержусь? - удивился Гришка, чувствуя нешуточный подъем "настроения" и напрямую связанный с ним дискомфорт в джинсах. Это очень мешало сосредоточиться на беседе.

   - За ребенка, - пояснила смутившаяся опять Маринка.

   - Ну-у-у-у, - затянул теперь уже Рябкин, предусмотрительно отступая на пару шагов.

   - Что "ну"? - тут же встала в стойку девушка. - Злишься? Ты ему не рад? Быстро отвечай!

   - Не злюсь. Рад, - вытянулся парень. - Но всё равно считаю, что мы поторопились. Дети - это прекрасно, но можно было бы и погодить.

   Маринка сникла.

   - Ты прав, - пробурчала она расстроено, - но так получилось. Я не хотела, - закончила она совсем потерянно.

   У Гришки сжалось сердце.

   - Я тебя люблю, - прошептал он, прижимая девушку к себе. - И его тоже люблю, хоть и заочно, - осторожно погладил он рукой плоский Маринкин живот.

   - Правда? - засияла она улыбкой.

   "Как солнышко взошло", - умилился Рябкин, а вслух подтвердил:

   - Правда. Слово даю.

   - А чего раньше молчал? - требовательно спросила Маришка, уютно ныряя к нему подмышку.

   Гришка помолчал, а потом ответил:

   - Люблю, - но реже говорю об этом,

   Люблю нежней, - но не для многих глаз.

   Торгует чувством тот, кто перед светом

   Всю душу выставляет напоказ. (*)

   - Ух, ты! - восхитилась Маришка. - Никогда не думала, что ты мне стихи будешь читать. А ещё?..

   Гришка поднапрягся и выдал ещё:

   - Меня неверным другом не зови.

   Как мог я изменить иль измениться?

   Моя душа, душа моей любви,

   В твоей груди, как мой залог, хранится.

   Ты - мой приют, дарованный судьбой.

   Я уходил и приходил обратно

   Таким, как был, и приносил с собой

   Живую воду, что смывает пятна.

   Пускай грехи мою сжигают кровь,

   Но не дошел я до последней грани,

   Чтоб из скитаний не вернуться вновь

   К тебе, источник всех благодеяний.

   Что без тебя просторный этот свет?

   В нем только ты. Другого счастья нет. (**)

   Маринка счастливо вздохнула и спрятала лицо на Гришкиной груди, а он обескуражено подумал, что Сергей Николаевич, в который уже раз, оказался прав: стихи оказывают на женщин самое благотворное влияние. И это чужие, а что ж тогда творят свои?.. Но на такой подвиг Рябкин пока был не готов. Значит, в самое ближайшее время надо ещё пару-тройку сонетов у Шекспира позаимствовать, чтобы было чем Светлякову усмирять.

   Да, дел впереди не меряно...

   * У. Шекспир, сонет 102, перевод С. Маршака

   ** У. Шекспир, сонет 109, перевод С. Маршака