Книга вторая. Спецкоманда на завтра

Юрий Артемьев Братья по крови. Книга вторая Спецкоманда на завтра

Глава первая Новейшая история и старые знакомые

Ты никогда не сумеешь увидеть

Пулю, которая сердце пронзит.
Я никого не хотел бы обидеть,
Но жизнь — это только к смерти транзит.
Сколько друзей потерял ты в дороге?
Сколько друзей ты новых нашёл?
Главное чтобы военные боги
Все относились к тебе хорошо.

24 июня. 1974 год

Скорый поезд «Москва-Симферополь».

Нам ехать до Симферополя больше суток. Выезжали из Москвы рано утром. Вот уже находимся в пути несколько часов. Поначалу многое было интересно. Для Ани это было что-то новое. Для Нас с Лёхой — прикосновение к давнему прошлому. Для Сергея Карпина, сопровождающего нашу троицу на юг — рутинная работа.

Все уже немного устали от бесконечного «Ту-дук, ту-дук». Анюта заснула над книжкой про приключения Алисы. Лёшка просто заснул. Сергей периодически выходил покурить в тамбур. А я увлёкся изучением учебника новейшей истории СССР.

* * *

Всё оказалось совсем не так, как я думал. Не было тихого переворота в правительстве в шестьдесят четвёртом году. Не было и воцарения на престол Генерального бровеносца, то есть орденоносца Леонида Ильича Брежнева… А отстранение Никиты Сергеевича Хрущёва было. Но произошло он не осенью шестьдесят четвёртого в ходе кулуарного заговора, за спиной волюнтариста Хрущёва, а открыто, прямо на партийном съезде. Так сказать… В прямом эфире.

Но… Всё по порядку.

После двадцатого съезда, когда Никита Хрущёв свалил на Иосифа Виссарионовича Джугашвили вину за всё плохое, что было в сороковых годах, не все приняли это на веру. Многие с уважением относились к Сталину. И, так называемый, культ личности местами был всего лишь желанием людей прославлять своего вождя и гордиться им. А Никита не только свалил на Сталина вину за все репрессии, но и подверг сомнению вклад и заслугу товарища Сталина в победе над Гитлеровской Германией. Хотя после было доказано, что сам Хрущёв участвовал в репрессиях вполне активно. И посылал расстрельные списки с таким усердием, что даже однажды получил от Сталина резолюцию: «Уймись, дурак!»

К тому же миф о том, что именно Хрущёв освободил большую часть репрессированных и осужденных по политическим статьям, оказался всего лишь мифом.

Так уж случилось, что и тут Никита всё свалил на «Кровавого Берию.» А ведь это именно Берия начал свою деятельность на посту всесильного наркома НКВД с пересмотра всех дел за предыдущие пару лет. И он освободил более двухсот тысяч человек, многие из которых после этого хорошо воевали против немецко-фашистских захватчиков. И это Берия амнистировал политических в пятьдесят третьем. Тогда на свободу вышли почти миллион двести человек. Жаль, что его так быстро убили. А что сделал Хрущёв? Выпустил на свободу бандеровцев, власовцев и ещё кучу всяких прибалтийских националистов, которые с оружием в руках воевали совсем ещё недавно на стороне врага.

Многие фронтовики активно ненавидели за это Хрущёва. А сколько разных фотографий с ликом Сталина был выставлено водителями за лобовое стекло. Не просто так, а чтобы всем видно было… Так что обычные люди не слишком-то любили Хрущёва именно за то. Что он растоптал память о победе, память о героях… Зато почему-то благоволил и заигрывал с теми, кто был скрытым, а порою и явным врагом нашей многострадальной Родины.

У Хрущёва было много всяких закидонов. Одна его кукурузная компания чего стоила… А передача ни с того ни с сего Крыма Украинской ССР. Так сказать: «Вот вам полуостров с барского плеча!»

К двадцать второму съезду готовилась новая порция десталинизма, и не только на словах. Хрущёв запланировал вынести тело Сталина из мавзолея сразу же после окончания съезда.

В моей прошлой истории это произошло под покровом ночи с тридцать первого октября на первое ноября шестьдесят первого года. Опасаясь народных волнений, перекрыли Красную площадь, якобы для подготовки к параду седьмого ноября, а сами быстренько вынесли гроб с телом генералиссимуса из мавзолея и закопали в земле. Говорят ещё, что сняли перед этим с груди вождя Золотую Звезду Героя. И так же быстро поменяли буковки на мавзолее. Там долгое время после этого была только одна фамилия — Ленин.

Но не в этот раз.