Книга вторая. Учитель

Спустя полтора часа упражнений у меня неслабо болели ладони и ныли запястья. Мелочь, демонстрирующая, что следует посвятить больше времени развитию запястий. Приём, которым я «успокоил» боксёра на месте собственноручно сожженного здания, был эффектен, но не эффективен, однако, отлично подходил для работы с любым человеком, обладающим небольшим весом и удобным размером черепа. Среди опытных и бывалых бойцов редко попадаются настолько легкие как тот смуглый таец (или филиппинец?), но на всякий случай пригодится. Пальцы у меня очень сильные.

Я даже настолько увлекся анализом своих ноющих от повторений мышц, что пропустил возвращение Суичиро.

- Вот смотрю я на тебя, - раздался неприязненный голос учителя, - и не пойму. Ты потомок самого Горо Кирью, признанный гений. Твой потенциал воистину велик. Зачем тебе такой учитель как я? Зачем тебе «мусорщик»?

- Тебе короткий ответ или длинный? – поинтересовался вспотевший я, опуская синай.

- Давай сначала короткий. Потом длинный, - севший на скрещенные ноги неподалеку Огаваза проявил неожиданную сообразительность, - Хочу тебя получше понять, гад.

- Короткий ответ будет таков. Я гений, а ты меня не любишь. Идеальное сочетание, - хмыкнул я, - Длинный будет звучать чуть иначе. Я банально умнее, чем подавляющее большинство «надевших черное», Огаваза-сенсей, в том числе и возможных учителей. У них есть своя философия, своё видение обучения, своё видение предмета. Свой Путь. У «мусорщика» нет… приверженности к этому барахлу. Ты учился чему попало. А я могу даже самые кривые твои движения понять и осознать. Оценить и осудить. Проще говоря, когда ты меня учишь, то это делают сразу все придурки, что давали уроки тебе. А раз ты меня считаешь говнюком, который спит и видит, чтобы сотворить с твоей дочерью что-то паршивое, то тебе будет плевать на то, что я буду делать с полученным знанием. Ты не видишь во мне продолжения себя и не пытаешься впихнуть мне вместе с навыками какое-нибудь философское дерьмо. Как и сказал – для меня это идеальное сочетание.

- А потом, когда я сдохну, ты выкинешь Ману на обочину, да? – помолчав пару минут, горько спросил Суичиро, - Или сделаешь из неё «идеальную» жену?

- Нет и нет, - сняв майку, я обтёрся захваченным полотенцем, а затем оценил повреждения рук, полученные при отработке махов синаем, - В ином случае я бы не позволил ей проводить время со своей семьей. Согласись, Огаваза-сенсей, что шантажировать сенсея дочерью – крайне глупо, ведь от него зависит, чему он будет тебя учить? Я шантажировал безумного придурка, который кинулся на меня с ножом, это да. Шантажировал, чтобы получить учителя. Рискнул ради этого жизнью.

- Ничем, мать твою, ты не рисковал, не лечи мне! – тут же взъерепенился Огаваза, молчавший прошлые мои визиты, - Ты чертов колдун! Ведь не только не получил урон от моей духовной энергии, но и запихал её обратно внутрь меня! Рас… расколдовал запущенную технику! Позволил выжить! Это невозможно!

- Считайте это актом доверия от ученика к учителю, - я скупо ухмыльнулся при виде заскрежетавшего зубами человека, - И подтверждением того, что я гений.

- Да пошёл ты, - вяло махнул рукой почти сдавшийся человек, - Ну и зачем мне тогда тебя тренировать, если ты, вроде как, больше не держишь мои яйца в кулаке?

- Затем, что я нужен тебе, Огаваза-сенсей, а ты нужен мне. Ты скоро сдохнешь. Всё, что у тебя есть – это обрывки знаний и навыков «мусорщика», и твоя дочь, совершенно не приспособленная к жизни. Любой человек, который догадается на неё накричать, сможет добиться от неё всего. Она сама придёт к нему домой, сама разденется, позволит сотворить с собой всё, что угодно. Потом вернется домой, пару дней походит в школу, а потом спрыгнет с крыши. Ты это знаешь, я это знаю. Ты заботишься обо мне, я забочусь о ней. Как понимаешь, в сексуальном или там рабском плане она меня не интересует. Не настолько, как интересуешь ты как учитель. А вот как быстро ты деградируешь, лишившись ученика – это вопрос интересный. Если хочешь – проверь.

- Какой же ты урод…, - пробормотал бывший псих, закрыв ладонями лицо, - Какой мерзкий урод…

- Ты удивительно капризен для полудохлого старика, который выжил из ума настолько, что чистил своей дочери яблоко прямо на улице, играя в посещение больного. Но если тебя это утешит, мы можем сейчас дождаться её. Я сообщу Мане, что ей больше не нужно меня во всем слушаться, ты нашёл способ искупить её жертву. Хочешь? Только скажи.

Проблема высокоразвитой человеческой цивилизации в том, что воспитание новой особи требует огромного количества времени и усилий. Получаемые в течение многих лет подряд уход и забота оказывают тлетворное влияние на формирующуюся личность, подсознательно считающую, что ей необходимо во взрослой жизни добиться того, что было уже «утеряно» - бесплатной любви, ухода, уважения и содержания. Проще говоря – они терминально разбалованы.

- Нет, демоны тебя побери… демон! – рявкнул мужчина с внешностью голодающего старика, - Не хочу!