Книга Вторая. Вторжение (СИ)

Он улыбался Селвину, так, словно тот был маленьким мальчиком, впервые взобравшимся на табуретку, чтобы рассказать выученный в садике стишок, но забыл с чего начать. В то время как профессор Девале журил Селвина, его коллега открыл лежащую поверх скраба в коробке Селвина тетрадь и с интересом пролистывал ее. И с каждой перевернутой страницей его лицо, казалось, начинало лосниться и блестеть все сильнее.

- Эм, ну... - замялся немного Селвин, чем добавил еще больше скептицизма в лице профессора. - Профессор Корнэй знает, что я изучал изменение времени еще вместе с моим отцом. Все мои основные расчеты и схемы вот здесь, - он кивнул на тетрадь в руках профессора. - Мой прибор сжимает время к величине, близкой нулю, ну и получается, что пространство вынуждено в этом месте искривляться само собой.

Профессор Девале вздохнул.

- Само собой? - переспросил он.

- Да, - кивнул Селвин, не обращая внимания на снисходительный тон профессора. Он знал дедушку друга с детства и уже давно уяснил, что тот ничего не принимает серьезно, если это не касается медицины или химии. - Самое сложное, разумеется, было вывести формулу сжатия, а остальное выстраивалось потом как-то само собой разумеющееся. Словно частички головоломки.

Профессор Корнэй с трудом оторвался от записей. Он смотрел на Селвина круглыми глазами из-за таких же круглых очков.

- Это же очевидно, Селвин! Знаешь, ты - гений! Конечно, все об этом и так знают, но ты - гений! Я бы хотел детально изучить твою работу. И что, твоя теория подтвердилась на практике? Ну да, конечно подтвердилась, о чем я! - он легонько стукнул себя по лбу. - Но я, почему-то так волнуюсь! У меня даже руки дрожат!

И он выставил вперед, действительно, дрожащую ладонь.

- Мистер Корнэй, - взмолился Генри Линден. - Объясните нам все толком. Здесь ведь не все физики!

- Да, да, разумеется... - ответил Дэнис и полез в карман за платком, чтобы вытереть лоб. - Только, что? Что конкретно хотите вы от меня услышать?

- Ну, хотя бы... возможно ли, чтобы такой прибор существовал? - пожимая плачами, спросил мистер Линден.

Дэнис расхохотался.

- Конечно, нет! То, что сделал этот молодой человек за гранью возможного! Вы не понимаете, это открытие переворачивает все наши фундаментальные понятия! Вы даже не представляете себе, какие возможности дает нам это открытие! - он тыкал пальцем в тетрадь Селвина, указывая на формулу сжатия времени. - Этот мальчик больше, чем гений! Я всегда знал, что от него можно ожидать чего-то интересного, но что б вот так! Да в его возрасте! Это что-то из мира научной фантастики! - Дэнис с трудом скрывал эмоции и, не сдержавшись, обнял Селвина. - Поздравляю! От всей души поздравляю! Я думаю, нам нужно немного времени, что бы изучить этот принцип поближе. Вы не возражаете, если мы с Селвином перейдем в лабораторию?

- Профессор! - воскликнул мистер Линден. - Конечно, изыскания мистера Корнэя мы отправим в Ученый Совет, но сам он пока нужен здесь.

Дэнис растерянно кивнул. Он уже давно забыл, зачем они собрались.

- Да, конечно, - пробормотал он, так и не желая выпускать из рук тетрадь с формулами. - На вашем месте, я бы прислушался к этим молодым людям.

- Я думаю, - с одного из экранов раздался низкий женский голос, - профессор Корнэй может принести нам расчеты мистера Селвина на кафедру физики в Ученый Совет, а вы, мистер Корнэй, присоединитесь к нам, позже. Мы готовы рассмотреть вашу работу, хотя... мне с трудом верится, что все обстоит именно так, как вы рассказываете.

Селвин вдруг покраснел до кончиков ушей. Никто из профессоров-физиков не относился серьезно к временным экспериментам его отца. Честно говоря, они были даже разочарованы, что такой талантливый мальчик зря тратит время на заведомо тупиковое исследование. Никто из них даже на миг не желал допустить, что время можно как-то изменить. И, конечно же, теперь, их скептицизм не исчез, хотя реакция профессора их заинтриговала. Но, с другой стороны, профессор Дэнис Корнэй был, пожалуй, единственный, кто, не смотря официальную точку зрения, поддерживал отца Селвина в его разработках, хоть и не верил в их целесообразность.

С разрешения президента Дэвид взял расчеты Селвина и отправился в свой отдел экспериментальной физики, чтобы вместе с другими учеными детально проверить работоспособность выведенной формулы, а ребята, тем временем, каждый по очереди, рассказывали каждый свою версию произошедшего. Им задавали вопросы, пытаясь поймать на неточностях, но все сводилось к тому, что они говорили правду.