Книга вторая: Зверь не на ловца (СИ)

Первый день они прошли без приключений, - равнинная часть Мирквуда была легкодоступна для пешего перехода, так как состояла главным образом из лиственных массивов, под кронами которых ничего, кроме многолетних слоев прелой листвы, не было. Эти деревья, настоящие гиганты с широкими, как суповая тарелка, листьями, крепко врезались мощными корнями в почву и падали редко даже в сильный ураган, так что путникам не мешал и бурелом. Обратной стороной медали было то обстоятельство, что и самих путников не составляло труда различить на большом расстоянии, - по горизонту, сверху-то ни сайтана как раз из-за помянутых листьев, не видать. Это заставляло Командира самому идти в дозор, тщательнее обычного всматриваясь и вслушиваясь в окружающее, и терять лишнее время. Однако, на следующее утро они все же по ориентирам вышли туда, где по всем прикидкам полагалось быть контрольной точке. Почтарь был дрессирован на ожидание, для него имелось специальное место, - нечто вроде скворечни с некоторым количеством корма и подстилкой. Нашла эту скворечню Омела, которая немедленно получила приказ подняться на дерево, и снять у птицы с лапки гильзу с посланием... Когда Командир отдавал это указание, разглядывая темный предмет в кроне дерева, в его поведении что-то резко изменилось. Не меняя тональности, он договорил, дождался, когда Омела начнет карабкаться с ветки на ветку, а сам незаметным жестом отдал Геннеоргу и Молчуну указание занять позицию для отражения атаки. Все четверо оставшихся на земле исчезли из виду в один момент, - будто шурупы, ввернулись в землю, распластались под скудной травой, закрылись толстыми коряжистыми комлями деревьев...

Омела наверху меж тем запустила руку в ящик, и живо соскользнула по стволу вниз, стараясь не шелохнуть веток. На земле она припала к корням, накинула на лицо капюшон маскировочной накидки, и чуть слышно прошептала:

- Ничего там нет, Командир...

Командир, находясь в поле её видимости, осторожно кивнул. Он начинал кое-что понимать. Осторожно пошевелился, и чуть-чуть, буквально на вершок выставил приклад винтовки из-за своего укрытия. Где-то в отдалении послышался мелодичный щелчок (послышался ему одному; никто больше не смог различить его в слабом шуме листвы), затем он почувствовал, как приклад ощутимо толкнуло, - и осторожно втянув его обратно, совсем уж без удивления посмотрел на торчащую из ореха ложи тяжелую стрелку, с широким стальным наконечником и опереньем из перфорированной жести.

"Где?" - жестом спросил Геннеорг, бесшумно перезаряжая винтовку, и примыкая гранату на мортирку, - "Дистанция?"

"Отставить!" - отрезал Командир, затем выдернул стрелу из приклада, и сильным броском отправил её под большим углом вверх. Когда стрелка упала вниз, где-то в зарослях послышалось шевеление и даже как будто чей-то сдавленный вопль.

- Выходи, Мймыла, - спокойным будничным голосом потребовал Командир на харадми. Получилось негромко, однако у сидевших рядом ребят от напряжения дернулись лица, - Выходи, а то сейчас будем тебя выкуривать...

Вдалеке снова послышалось шебуршание, затем приглушенные шаанские ругательства.

- Тилхас тиззи! Ну и сука ты, Мбвану! Я мог всех вас перебить три раза... Сайтаный зиб!

- Не мог. Я видел тебя с самого начала, - скучающе признался Командир, - И будет очень любезно с твоей стороны, если ты перестанешь на весь лес орать мое имя... Выходи, по-доброму. Зачем послание спёр?

- Затем, что оно для того, кто придет первым, Мбвану... Это тебе за то, что покалечил меня этой чертовой стрелой...

..На привале Обезьян вел себя подчеркнуто вальяжно, - без церемоний потребовал поделиться с ним едой из "гражданских" пайков, мотивируя это тем, что чертовы галеты опостылели. Он, как и все сироты, очень любил поесть вкусной и плотной пищи и особенно страдал во время операции без мяса, сыра и сладостей. Ел долго, со вкусом чавкая куриным филе в томате из консервной банки, до тех пор пока донышки трех жестянок не засверкали как начищенные. После этого, не обращая внимания на окружающих, стянул ботинки, обдав всех запахом сопревших портянок, и блаженно вытянул ноги. Не дожидаясь расспросов Командира, он сам начал повествование. Учитывая, что значительную часть его подвигов все и так знали, - по следам, и по словам других, Командир начал прислушиваться к этой хвастливой болтовне лишь с того места, как Обезьян со своими "львятами" атаковал хутор в предгорьях, даром, что шаан говорил на харадми, и обращался, соответственно, как раз по преимуществу к нему.

- Веселье было, я тебе скажу, Мбвану, - Обезьян по-прежнему игнорировал настоятельную просьбу Командира не использовать имен в разговоре, - Никого даже ловить не пришлось! Отрезали часть девок от драгун пулеметом, драгун тут и посекли, а девок - поимели со всем прилежанием... Ну не всех, - живых и целых только три штуки осталось. Все-таки, - пулемет. Но я им всем хорошо заделал, уверен, перед тем как сдохнуть, сучки пережили нечто особенное...

- На кой было нужно убивать гражданских, Обезьян?