Книга вымышленных существ

Кентавр — воплощение сельской дикости и гневливости, но «справедливейший из кентавров» Хирон («Илиада», XI, 832) был наставником Ахиллеса и Эскулапа, которых обучил искусствам музыки, охоты, ратному делу, а также медицине и хирургии. Запоминается образ Хирона в песни XII «Ада», которую принято называть «Песнью кентавра». На сей предмет есть тонкие наблюдения Момильяно в его издании «Комедии» 1945 года, которые могут заинтересовать любознательных читателей.

Плиний (VII, 3) говорит, что видел гиппокентавра, набальзамированного и сохранявшегося в меду, присланного в Рим из Египта в дар императору Клавдию.

В «Ужине семи мудрецов» Плутарх юмористически сообщает, что один из пастухов коринфского тирана Периандра принес своему господину в кожаной сумке новорожденного детеныша кобылы, у которого были лицо, голова и руки человеческие, а все прочее — лошадиное. Плакал он, как ребенок, и все решили, что это было зловещее знамение. Мудрец Фалес, осмотрев его, рассмеялся и сказал Периандру, что и впрямь не может одобрить поведение его пастухов.

В книге V своей поэмы «De rerum naturae»[15] Лукреций утверждает, что существование кентавров невозможно, ибо лошади достигают зрелости раньше, чем люди, и кентавр в три года был бы взрослым конем и вместе с тем лепечущим младенцем. Такой конь умер бы на пятьдесят лет раньше, чем человек.

Косматый зверь из Ла-Ферте-Бернар

В Средние века на берегах Гюини, в остальном тихой речки, бродил зверь, которого прозвали Косматым (La veleu). Существо это каким-то образом спаслось от потопа, хотя в ковчег его не взяли. Величиною с быка, голова змеиная, округлое туловище, поросшее длинной зеленой шерстью и иглами, укол которых был смертелен. Лапы широченные, похожие на черепашьи, змееподобный хвост, которым оно убивало и людей, и животных. Разозлившись, оно изрыгало огонь, уничтожавший колосья на полях. По ночам грабило хлевы. Когда же крестьяне пытались за ним поохотиться, оно погружалось в воды Гюини, отчего речка разливалась и затопляла долину на много миль.

Косматый зверь был лаком до невинных существ и пожирал девушек и детей. Обычно он выбирал самую целомудренную из девиц, которую прозывали Ягницей (L'agnelle). И вот однажды он похитил такую Ягницу и утащил ее, истерзанную и окровавленную, в свое логовище. Жених девушки выследил чудовище и мечом пронзил Косматому хвост, единственное его уязвимое место. Зверь мгновенно издох. Из него сделали чучело, и гибель его отпраздновали с флейтами, барабанами и веселыми плясками.

Кракен

Кракен — это скандинавский вариант Саратана и арабского дракона, или морского змея.

В 1752—1754 годах датчанин Эрик Понтоппидан, епископ Бергена, издал «Естественную историю Норвегии», труд, прославленный своим добродушием и легковерием. Там мы читаем, что спина у Кракена шириною в полторы мили, а его щупальца способны охватить самый большой корабль. Огромная эта спина выступает из моря, подобно острову. Епископ формулирует правило: «Плавающие острова — это всегда Кракены». Он пишет также, что у Кракена есть привычка затемнять морскую воду извержением некоей жидкости. Такое утверждение породило гипотезу, что Кракен — это осьминог, только увеличенный.

Среди юношеских произведений Теннисона мы находим стихотворение, посвященное этому примечательному существу.

КРАКЕН

Спокон веков в пучине океана
Громада Кракен беспробудно спит,
Он слеп и глух, по туше великана
Лишь временами бледный луч скользит.
Над ним колышутся гиганты губки,
И из глубинных, темных нор
Полипов несчислимых хор
Протягивает щупальца, как руки.
Тысячелетья Кракен там почиет,
Так было и так будет впредь,
Пока последний огнь прожжет пучину
И жаром опалит живую твердь.
Тогда он ото сна воспрянет,
Пред ангелами и людьми предстанет
И, с воем всплывши, встретит смерть.

Крокотта и Левкрокотта