Книга X. 1725-1740

Мы видели, что при восстановлении своем в прежнем значении господа Сенат хотели избавиться от прокуроров, но наверху кто-то постарался представить, что это установление великого дяди необходимо, без него дела идут дурно и, главное, каким образом исчезли прокуроры, о том никто не знает. 2 октября 1730 года явился манифест: «Небезызвестно нам есть, что в коллегиях и канцеляриях в государственных делах слабое чинится управление и челобитчики по делам своим справедливого и скорого решения получить не могут, и бедные, от сильных утесняемые, обиды и разорения претерпевают. А так как блаж. пам. дядя наш и государь при сочинении должности сенатской такие непорядки и утеснения бедным не точию отвратить искал, но, дабы оные весьма искоренить и совершенный, добрый порядок ввести, рассудил учинить особое определение. Для этого не понапрасну чин генерал-прокурора и ему помощника обер-прокурора при Сенате, а в коллегиях и тогда бывших надворных судах прокуроров учредить изволил. Каким же указом оный чин по кончине дяди нашего отставлен и кем отрешен, о том нам неизвестно . Поэтому повелеваем и учреждаем быть по определению дяди нашего и государя при Сенате чину генерал-прокурора и ему помощником обер-прокурору; также во всех коллегиях и других судебных местах прокурорам быть по-прежнему». Временно исправлять должность генерал-прокурора поручено было Ягужинскому; обер-прокурором назначен был стат. совет. Маслов.

Мы видели, как скоро почувствовано было, что в стремлении сократить число учреждений, явившихся при Петре Великом, перейдена была граница, как скоро почувствовано было, что в Москве нельзя было уничтожить Надворный и Провинциальный суды и все дела сосредоточить в Губернской канцелярии. В марте 1730 года Сенат подал доклад, что до учреждения губерний в Москве было семь приказов для суда и расправы и волокиты челобитчикам не было! (Через 30 лет старина уже начала забываться, стали забываться жалобы людей XVII века на знаменитую московскую волокиту!) Потом были учреждены надворные и провинциальные суды, но в 1727 году надворным судам быть не велено, а суд и расправа были положены на губернаторов и воевод, вследствие чего судные и розыскные дела взяты в Московскую губернскую канцелярию, и в том числе невершенных дел 21388. По обширности города Москвы и губернии Сенат считал необходимым учредить в Москве Судный и Сыскной приказы: в первом давать суд всякого чина людям, которые будут находиться в Москве, во втором ведать воровские, разбойные и убийственные дела с апелляциею на оба приказа в Юстиц-коллегию. Доклад был утвержден. В декабре того же года Сенат представил о необходимости восстановления Сибирского приказа, потому что сибирские губернаторы имеют слишком обширную власть, воеводы не могут мимо их ни о чем писать ни в Сенат, ни в Камер-коллегию и в таком дальнем краю ничего не видно, как воеводы поступают. Доклад был утвержден, и возобновленный приказ был поручен Ягужинскому. Относительно коллегий в октябре 1731 года Берг-коллегия и Мануфактур-контора соединены были с Коммерц-коллегиею, «потому что от разделения их никакой пользы не было, кроме казенного убытка и в делах затруднения и между ними излишних переписок».

Мы видели, что еще при Петре II стали тяготиться отменою мер Петра Великого относительно областного управления, сосредоточением всей власти в руках воевод, которых сами правительственные лица называли волками. Волки бросились на добычу, и отовсюду поднялись страшные вопли, как было в допетровской России, и вот появляется указ, как будто списанный с указов прежних царей: «Известно учинилось, что многие воеводы как посадским, так и уездным людям чинят великие обиды и разорения и другие непорядочные поступки и берут взятки, о чем уже и челобитные многие в правит. Сенат на них поданы, а на иных и бить челом опасаются, для того что те воеводы многие годы живут беспеременно; того ради великая государыня императрица указала во всех городах воеводам быть с переменою на два года и по перемене приезжать им с росписными и счетными списками приходу и расходу ведомства их и с ведомостьми о доимках, как денежных, так рекрутских, в Сенат. И буде который исправен и после смены в год челобитчиков на него не будет, таких определять в воеводы же по рассмотрению». Потом догадались, что воеводы без секретаря или подьячего все равно что без рук, и потому велено приезжать вместе с воеводами для отчета и секретарям или, где секретарей нет, подьячим, составлявшим ведомости, «дабы воеводы по тем ведомостям и счетным спискам лучшую отповедь чинить имели без всяких отговорок».