Книга желаний (СИ)

Нет, определенно, эксперимент следовало начать раньше, но Марек протестовал. Марек считал, что Коннован не готова, Марек… Марек вел свою собственную игру, а Карл подыгрывал. Интересно ему видите ли было. А теперь? Теперь он вынужден лежать в сырой яме и думать об упущенных возможностях. Печально.

Жар солнечных лучей, проникавших сквозь кучу листвы, слабел. Скоро закат и ночь, и снова движение вперед.

Или не вперед, а по кругу? Эту проблему еще предстояло решить.

Коннован

Я дала клятвенное обещание самой себе выпороть Вальрика, как только весь этот бедлам закончится. Мало того, что мальчишка ослушался прямого приказа, так он еще и Ильяса геройствовать подбил. С такими темпами до порки княжич просто не доживет. От злости сбивчивый рассказ мальчишки про туман и исходящую от него опасность я пропустила мимо ушей. А секундой позже в голове что-то щелкнуло. Туман? Желтый? Откуда посередине ночи туману взяться, да еще желтому?

Газовая атака? Но в замке кроме Володаровых людей есть и солдаты тангров. Всех положат? А собственно говоря, чему тут удивляться — нормальная тактика. У зеленокожих в языке даже понятия такого нет "жертва", есть другое — "затраты", которые бывают полезными и бесполезными.

Если замок будет захвачен и приказ Матки выполнен, то все затраты автоматом превратятся в полезные.

Черт, черт, черт. Только газов здесь и не хватало для полного счастья. Думать и быстро. Допустим, старый вариант… долгий срок хранения, желтый цвет это… "Сон", "Логдон" или "Ра" — услужливо подсказала память. Это если они ничего нового не изобрели. Будем надеяться, что не изобрели.

— Желтый какой? Темный или светлый?

— Как… Как… Вот. — Вальрик ткнул пальцем в висевший на стене гобелен. Цвет был густым, насыщенным. Значит, не "Ра", что радует — этот газ смертелен и для меня.

— А тяжелый или легкий?

Вальрик задумался.

— Тяжелый. Он ползет… ну, так, как будто к земле тянет. И лохматый, будто перья из подушки повыпускали.

Судя по описанию "Логдон". Штука интересная и для людей смертельная, правда смерть наступает не сразу. Сначала безумие и агрессия, которая позже сменяется радостью, потом дикой болью в глазах. Зато теперь понятно, отчего у огнеметчика на поясе висела маска. Они и в самом деле планировали захватить князя живьем, вот только немного не рассчитали.

Ладно, что я еще знаю? Отравление происходит при попадании газа в легкие. Соприкосновение с кожей не опасно, даже если имеются раны. Значит, нужно каким-то образом сделать так, чтобы газ в легкие не попал. Запретить людям дышать? Вряд ли в замке имеется запас противогазов. Возвращаться за маской? Но она всего одна или две — предполагаю, что огнеметчик не собирался умирать. Значит, как минимум две. И что это дает? Ровным счетом ничего.

Думай, Коннован, думай. И поторопись. Какое у чертова газа слабое место? "Логдон" весьма не устойчив и при соприкосновении с водой распадается на безопасные для организма составляющие.

Вот и замечательно, смоченная тряпка вполне сойдет за полноценный противогаз.

Долго объяснять не пришлось, люди соображали быстро, а действовали еще быстрее. В ткани недостатка не было, а вода нашлась у монахов — запасливые ребята.

У газа оказался приятный яблочный запах…

Вальрик

Туман, как и предполагал Вальрик, оказался вовсе не туманом, а какой-то опасной штукой, которую Коннован назвала "газом". Что такое газ, Вальрик знал, но виденное во дворе мало походило на газ, скорее на плотный клубок гусиного пуха, к которому хотелось прикоснуться, чтобы проверить, вправду ли она такой мягкий, как кажется. Коннован утверждала, будто трогать газ можно, а вот дышать следует лишь через смоченную водой тряпку. И велела следить, чтобы тряпка не высыхала. Еще тварь заявила, будто газ не сможет подняться вверх. То есть в башне можно будет переждать атаку.

В башню, так в башню. Шли быстро, но Вальрик отказался от помощи Ильяса, не хватало еще показать свою беспомощность перед отцом. Было жутковато, особенно, когда туман догнал их, и отряд с головой погрузился в густое, желтое облако. Оно и в самом деле было очень мягким. Глаза моментально заслезились, и Вальрик едва не выпустил мокрую тряпку из рук, потому что хотел протереть глаза. Но вовремя вспомнил предостережение твари. Сама она шла сзади и подгоняла отряд Чтобы не потеряться в желтом облаке, Вальрик ухватился за чей-то рукав, кажется, это снова был Ильяс.

— Скорее, скорее, — Коннован торопила. А как тут поспешишь, когда вокруг вообще ничего не видно? О ступеньки Вальрик споткнулся, но тряпку не выпустил.

— Давай. — Чья-то рука подняла его за шиворот, затем последовал тычок в спину. — Поднимайся.

Вальрик поднимался, считая ступеньки про себя. Десять. Восемнадцать. Двадцать три. Двадцать четыре… На сорок пятой он понял, что сейчас упадет и задохнется, или от боли, или от тумана. А сзади требовали двигаться вперед, и он двигался, превозмогая боль. Пятьдесят одна. Пятьдесят две… Три… Когда же они закончатся.

— Немного осталось. — Это Коннован. Сочувствует? Не нужно ему сочувствие. Он дойдет.