Книга жизни

Всё же она была законченной психопаткой. Великодушная и сама над собой посмеивалась. На другую сторону, сравнивая качества, могу поставить разве что лебедей и её детство.

«Воплощая бесстрашные намерения, чтобы увидеть полную картину мира.

Бескомпромиссно к роскоши и комфорту

от брутальной местности детства до открытого горизонта,

чтобы

скомпрометированной однажды,

бросила вызов, раствориться в духе».

Часть 5

Детство

Детство – прекрасная пора очей очарования. Детство – цветок, распуская свои лепестки и нежно роняя капельки росы по утрам, а к вечеру закрывая свой безупречный непорочный бутон. Сказки перед сном, нежное касание маминых губ. Нежная забота и переживание, когда малышка кашляет или запозднилась со школы. Баловство с ребятами из соседней квартиры, разговоры мам о своих чадах на кухне. Подарочки и сладкие сюрпризы в Новый год под ёлочкой… Шумные празднования дня рождения и мудрые напутствия в жизнь. Постоянная опека и внимание… Вечная любовь папы и мама всегда рядом. А главное, за тебя устроят весь этот мир для тебя. Всё это не про неё. Лет до 6 будучи маленьким симпатичным ребёнком мать часто стригла её волосы коротко «под мальчика». Ирина работала на почте оператором связи с утра до вечера, 6 дней в неделю, и до самой пенсии, все 35 лет. Отца ей заменил отчим, из тех, кто был машинистом и водил огромные составы грузовых поездов. С братом они жили как кошка с собакой, постоянно ругаясь, он зло шутил над ней и часто называл жабой.

Время Советского Союза шло, сменяя одних лидеров на других. Люди никогда не закрывали дверь на ключ, все друг другу доверяли, и даже мысли не было, что кто-то может зайти со злым умыслом. Катя взрослела, начал появляться характер. В школу ходить ей нравилось только до 5 класса. Часто дочь заходила к матери на работу после школы, ей открывали заднюю дверь отделения, где Катю все работники почты знали, свободно допускали в «отдел доставки» и она сидела там, ожидая обеденного перерыва матери, чтобы вместе идти домой. Дорога домой шла через почтовое отделение, в котором трудилась её мать. Тропинка до дома вела через лес с малиной и страшные уголки погребов, словно выросшие прямиком из земли, будто магические тоннели в потусторонний мир. Кате нравилось, когда в доме никого не было и часто оставалась одна. Одиночество с детства выбрало её. Не слышала колыбельных, ей не пекли пироги с яблоками на праздник, и всё больше походила на дикого дитя. Она пробиралась сквозь тернии детства из глубины славного Советского Союза.

Невостребованность её существа в семье острыми ощущения ложились каждым часом. Выставив в душе своей престол из золотого резного камня, посадив на него царька, решилась впитывать в свою пустоту, заполняя её этим миром. Престол и пустота. Эхо пустого мраморного зала с белыми колоннами. Полное непонимание мира снаружи она старалась ощущать себя внутри. Никаких разговоров родителей о поведении девочки, никаких объяснений, как надо или нельзя. Простая жизнь, на этом и спасибо. Частое отсутствие родителей дома оставляли ребёнка без присмотра, предоставленная сама себе на воспитание впитывала свободы доставшегося ей мира. Любознательность к творчеству и драматизм откровенной радости при виде застолье родителей по выходным веселили её. Хоть мать и говорила Кате, что родила её желанным ребёнком и ждали её появления, как и то, что отец тоже хотел появления Кати, не чувствовалось этого. А в возрасте полутора месяцев, решив уйти от её матери, отец выкрал Катю и скрылся по направлению в Нижний Новгород, где жил до встречи с Ириной. А дальше полтора года он скрывал девочку, пряча от родной матери и судебные тяжбы, который присудил её матери, как вменяемой и полностью способной воспитывать девочку. Увозя дитя обратно в глубокие дали Карельских лесов, мать наконец-таки обрела счастье за долгое время отсутствия своего дитя.

Её мама всю жизнь была очень красивой женщиной в посёлке. Как-то на почте, отправляя письмо, в неё влюбляется молодой симпатичный мужчины, которого не смутил тот факт, что у неё двое детей. И почти сразу они стали жить вместе. Жили просто, – в деревянной хрущёвке, где тепло дома сохранялось от топки печи дровами из сарая, умывались по утрам под струйкой «умывальника», вода была холодной и по пятницам ходили к соседке в баню. У бабушки всегда был свежезаваренный крупнолистовой настоящий индийский чай в фарфоровом чайнике, а сливочное масло нежно таило в раскалённой чугунной сковородке, а не стояло «пальмовым колом», как в современные дни… внутреннее ощущение тогда было совсем другим. Участковый врач в посёлке знал все семьи, а школьники сдавали стеклотару из-под пива, молоко тогда тоже было только в стеклянных бутылках. Тогда мы все были проще, добрее и здоровее. А сейчас попробуй воду из-под крана пить.