Книги крови V—VI: Дети Вавилона

— Заплати за меня. Заплати, чтобы я мог остаться здесь и дождаться специалиста из Сао-Луиса. А потом, Лок, возвращайся в деревню. Возвращайся и скажи им, что я не претендую на их землю. Что она уже не моя.

— Я вернусь туда, — проговорил Лок, — когда придет время.

— Ты должен сделать это быстро, — настаивал Стампф. — Скажи им, что я хочу жить.

Вдруг перевязанное бинтами лицо Стампфа исказилось и его взгляд устремился мимо Лока на что-то в глубине коридора. Его дрожащие от страха губы прошептали одно слово:

— Пожалуйста.

В недоумении Лок обернулся. Коридор был пуст, только жирные мотыльки кружили вокруг лампы.

— Там ничего нет, — сказал он, снова поворачиваясь к двери. На забранном проволочной сеткой окошке отчетливо виднелись отпечатки двух окровавленных ладоней.

— Он здесь. — Немец неподвижно глядел на окровавленное стекло.

Лок не спросил, кто именно. Он потрогал отпечатки рукой. Они, все еще влажные, были на этой стороне двери.

— Боже, — выдохнул он. Кто мог проскользнуть мимо него и оставить отпечатки, а затем так же незаметно исчезнуть, когда он обернулся лишь на миг? В такое трудно поверить. Лок вновь оглянулся на коридор. Там не было никого. Только лампа немного раскачивалась, будто задетая движением воздуха, и мотыльки шелестели крыльями. — Что происходит?

Стампф, потрясенный появлением отпечатков, легко коснулся пальцами стекла. Из его пальцев тотчас проступила кровь и поползла каплями по стеклу. Он не убирал пальцы, а смотрел на Лока полными отчаяния глазами.

— Видишь? — спросил он очень спокойно.

— Что ты выдумываешь? — Лок тоже понизил голос. — Это какой-то трюк.

— Нет.

— Ты не болен тем, чем болел Черрик. Ты не можешь этим болеть. Ты не притрагивался к ним. Мы с тобой заодно, черт побери. — Лок начал горячиться. — Черрик их тронул, а мы — нет.

Стампф смотрел на Лока почти с жалостью.

— Мы совершили ошибку, — ответил он мягко. Его пальцы, уже убранные со стекла, продолжали кровоточить; красные струйки текли по рукам. — Ты ничего не можешь сделать, Лок. У нас руки коротки. — Он поднял свои окровавленные пальцы, улыбаясь невольной игре слов: — Видишь?

Внезапное безнадежное спокойствие немца напугало Лока. Он взялся за дверную ручку и дернул ее. Дверь оказалась закрыта. Ключ был внутри — ведь Стампф за это заплатил.

— Убирайся, — проговорил Стампф. — Уходи прочь.

Улыбка исчезла с его лица. Лок навалился на дверь плечом.

— Я сказал, убирайся! — завизжал Стампф.

Он отпрянул от двери, когда Лок во второй раз ударил в нее. Затем, видя, что замок не выдерживает напора, Стампф принялся звать на помощь. Лок не обращал на него внимания, продолжая высаживать дверь. Раздался треск.

Где-то рядом Лок услышал женский голос, отзывающийся на призывы Стампфа. Ерунда, он доберется до немца раньше, чем подоспеет помощь, а потом с божьей помощью вышибет с его физиономии эту ублюдочную улыбку. Он колотил в дверь с нарастающей яростью. Еще и еще, и дверь поддалась. Стампф почувствовал, как в его стерильную палату вторглись извне первые клубы грязного воздуха В его временное убежище проникло лишь легкое дуновение, но оно принесло с собой микроскопический мусор внешнего мира Копоть, перхоть, вычесанная с тысяч голов, пух, песок, блестящие чешуйки с крыльев мотыльков — такие маленькие, что человеческий глаз едва различит их в луче солнечного света, безобидные почти для всех живых организмов. Но для Стампфа они были смертельны; за считанные секунды его тело превратилось в скопление мельчайших кровоточащих ранок.

Он завопил и бросился к двери, чтобы захлопнуть ее. Он чувствовал, что попал под град мельчайших лезвий, и каждое из них раздирало его тело. Пока он сдерживал вторжение Лока, кожа на его израненных руках разорвалась. Впрочем, Лока он все равно не мог остановить. Широко распахнув дверь, тот ввалился в комнату, каждым движением вызывая новые движения воздуха на погибель Стампфу. Он взял немца за запястье, и под его рукой кожа расползлась, как разрезанная ножом.

Позади него женщина испустила крик ужаса. Лок решил, что Стампф уже раскаялся в своем смехе, и отпустил его. Стампф весь покрылся ранами, появлявшимися на глазах; он попятился, как слепой, и упал за кровать. Воздух-убийца продолжал резать его, уже умирающего: дрожа в агонии, он поднимал вихри и водовороты, терзавшие его кожу.

Бледный как смерть, Лок отошел от тела и попятился в коридор. Там уже толпились любопытные; они расступились перед ним, напуганные его ростом и диким выражением лица. Пройдя по воняющему болезнями лабиринту, Лок пересек двор и вошел в главное здание. Мельком он увидел Эдсона Косту, спешившего ему навстречу, но не стал задерживаться для объяснений.