Книги крови. Запретное. IV-VI

Спину саднило; поднявшись с кровати, он заметил на простыне кровь. Порывшись в свалке на месте гостиной, Джерри отыскал неразбитую бутылку виски. Стаканов, однако, ни одного не уцелело, а из-за нелепой брезгливости пить из горлышка не хотелось. Опустившись на корточки, Джерри привалился спиной к холодной стене, не чувствуя себя ни несчастным, ни удовлетворенным. Входная дверь открылась и с треском захлопнулась. Он ждал и слушал, как стучат по ступеням каблучки Кэрол. Затем пришли слезы, хотя и от них он тоже чувствовал себя полностью отделенным. Наконец Джерри успокоился, побрел на кухню, отыскал чашку и напился до бесчувствия.

Кабинет Гарви впечатлял – он придавал комнате такой же вид, как у кабинета его знакомого адвоката по налоговым делам: вдоль стен тянулись стеллажи с книгами, закупленными оптом, цвет ковра и стен точно так же приглушенный, будто закопченный сигарным дымом. Когда, бывало, ему не спалось – как, например, сейчас, – он мог отдохнуть в кабинете, посидеть в отделанном кожей кресле за огромным столом и поразмышлять о законности. Но только не в эту ночь. Сегодня Гарви был поглощен мыслями иного порядка. И как ни пытался отвлечься, мысли его возвращались к Леопольд-роуд.

Он мало помнил из того, что произошло в Бассейнах. И это очень его беспокоило: остротой своей памяти он всегда гордился. Действительно, способность запоминать увиденные лица и оказанные услуги в немалой степени помогла Гарви обрести нынешнюю власть. Эзра часто хвастался, что под его началом работали сотни людей и он помнил имя каждого привратника или уборщицы.

Но из событий на Леопольд-роуд, с момента которых минуло едва ли тридцать шесть часов, Гарви вынес весьма смутные воспоминания: о женщинах, медленно окружающих его, и о веревке, затягивающейся вокруг шеи, о том, как они вели его вдоль кромки бассейна в какое-то помещение, мерзость которого практически убила все ощущения. Все последующее вползло в память, словно те скользившие под грязной водой бассейна существа – смутно различимые и тягостно тревожные. Кажется, там произошло нечто унизительное и кошмарное. Больше ничего припомнить не удавалось.

Однако Гарви был не из тех, кто спасовал бы перед неопределенностью без борьбы. Если за всем этим кроется какая-то тайна – он пойдет на все, чтобы раскрыть ее. Началом его наступления был приказ Чандаману и Фрайеру перевернуть вверх дном квартиру Колохоуна. Если, как он подозревал, вся затея с Бассейнами не что иное, как продуманная вражеская операция по завлечению его в ловушку, значит, Колохоун был явным соучастником. Разумеется, в качестве человека-вывески, не более того, – и, уж конечно, не руководителя и не вдохновителя. Но Гарви решил, что разгром в квартире Колохоуна станет достойным предупреждением хозяевам Джерри о его намерении вести борьбу. Погром принес неожиданный трофей. Чандаман вернулся с планом первого этажа комплекса – он сейчас лежал развернутый на столе Гарви. Вновь и вновь он отслеживал свой путь к бассейну в надежде на то, что память встрепенется. Он был разочарован.

Почувствовав усталость, Эзра поднялся и подошел к окну. Огромный сад за домом содержался в строгом порядке. В этот час, правда, его безукоризненные границы лишь угадывались – свет звезд едва-едва освещал владения. Все, что видел Гарви, – собственное отражение на гладком оконном стекле.

Когда он сфокусировал зрение на отражении, его контуры словно колыхнулись, и он почувствовал какое-то шевеление в животе, словно там что-то распустилось. Он приложил к животу руку – тот подергивался и вздрагивал, и на мгновение Эзра перенесся в Бассейны, и что-то осклизло-голое и комковатое приблизилось к его глазам. Он чуть не закричал, но смог сдержаться, отвернувшись от окна и переведя взгляд на комнату: на ковры и на книги, и на мебель – на трезвую, незыбкую реальность. Но даже тогда видения отказались покинуть его мысленный взор. Суматоха во внутренностях так и не улеглась.

Прошло несколько минут, прежде чем Гарви смог заставить себя вновь взглянуть на свое отражение в окне: контуры его больше не колыхались. Он больше не позволит себе ни одной подобной ночи – бессонной и мучительной. С первым лучом зари пришла убежденность в том, что настал день расколоть мистера Колохоуна.

Этим утром Джерри пытался дозвониться Кэрол на работу, но она была все время занята. В конце концов он оставил попытки и предпринял геркулесовы усилия привести в порядок квартиру. Однако не преуспел ни в сосредоточенности, ни в усердии. Убив целый час и ни на йоту не приблизившись к намеченному, он сдался. Разгром безошибочно отражал его мнение о себе самом.

Незадолго до полудня ему позвонили.

– Мистер Колохоун? Мистер Джерард Колохоун?

– Он самый.

– Моя фамилия Фрайер. Я звоню от имени мистера Гарви…

– Вот как?

Хотят позлорадствовать или пригрозить еще большим ущербом?

– Мистер Гарви ждет от вас кое-каких предложений, – сказал Фрайер.

– Предложений?

– Мистер Гарви очень заинтересовался проектом Леопольд-роуд, мистер Колохоун. Он считает необходимым внести в проект существенные денежные суммы.