Книги моей судьбы: воспоминания ровесницы ХХв.

Целый день слушаю песни из Москвы — и так близки они нам, и так хочется своего, русского. Хотя мы мало общаемся с населением и далеки, но все же надоело все немецкое, все не наше, непривычное. По радио ловим только наши передачи. Даже кино предпочитаем наше. Недавно смотрела "Без вины виноватые" с участием артистов МХАТ. Смотрела с интересом, но без особого восторга. <.">

Целую крепко. Твоя М.

В конце декабря 1945 года я летала в Москву с отчетами и встречала с семьей Новый, 1946 год. Возвратившись в середине января 1946 года в Берлин, я позвонила Сергею, и он тотчас же приехал ко мне. Несмотря на свою невероятную занятость, он бросил все и всех, горя нетерпением узнать о своих и получить от них письма. Почти целый день мы были вместе.

Опять он был таким же энергичным, радостно поглощенным своей работой, целеустремленным и с ярким блеском черных глаз — таким я помнила его в молодые годы.

Письмо семье.

Берлин, 19 января 1946 г.

Милые мои! Уже почти неделю здесь, и некогда было даже подумать, так сразу окунулась в работу. Здесь как-то спокойно. Комната моя в полном порядке, все на месте. Погода стоит чудесная — масса солнца, хотя я его мало вижу, т. к. целыми днями в Берлине. Машину мне дали в полное мое распоряжение. Это много значит, и я могу не быть связанной с музейщиками. Они себе тоже достали машину с немцем шофером, так что все в порядке. Единственно, что угнетает — отсутствие людей. За это время выявилась масса возможностей и книг в десять раз больше, чем мы собрали за семь месяцев. У генералов я еще не была, т. к. недостаточно ориентирована и не знаю ответа Москвы о людях. Жду с нетерпением Стефанович[78], она тоже поможет сильно.

Сегодня еду в Дрезден и в Тюрингию дней на 6–7. После приезда буду звонить в Москву Кузавкову, или Александрову[79] — надо что-либо решать. Если люди будут — работа пойдет по одному, если не будут — по-другому. С эшелонами как будто все в порядке, обещают в начале февраля отправить.

В квартире у нас очень тепло, опять ванна, горячая вода, мечтала бы иметь у нас то же самое. Все время думаю, как хорошо смог бы ты, Толек, отдохнуть здесь и провести свой отпуск, да еще при такой погоде. Тихо, светло, тепло, уютно… А м.б., можно было бы сделать?

Напомни Адриану, Гофлину[80] о дровах Хавкиной[81] — обязательно надо старухе завезти сейчас.

Жду обещанных писем девочки. <".> Пишите и не сердитесь.

Думаю о Вас. Крепко всех целую. М.

PS. Сережа на днях был у меня. Он по-прежнему.

Во время своего приезда в Москву в декабре 1945 — январе 1946 года я навестила пожилую и больную Любовь Борисовну Хавкину — нашего крупнейшего теоретика библиотечного дела. Мне было очень приятно ее увидеть, она знала мою деятельность по созданию Библиотеки с самого первого дня и всегда поддерживала меня в моих начинаниях. Уже в Берлине получила от нее письмо.

Дорогой друг Маргарита Ивановна.